живота...
Мама увидела, как я внимательно смотрю на нее, рассмеялась и в шутку прикрикнула...
— Мойся, грязнуля!
Я торопливо принялся смывать с себя мыло, но мой член вновь встал!
Ма заметила это.
— Опять?! — в шутливом ужасе она отшатнулась от меня, — Ты же минуту назад кончил!
Я смутно начал понимать, что означает на ее языке «кончил». На дворовом слэнге это называлось совершенно иначе! И вообще мои тогдашние понятия о сексе вообще и о взаимоотношении полов были примитивные и откровенно глупы
— А как называется эта штука у женщин, знаешь? — спросила Ма, указывая пальцем себе на низ живота.
Я страшно смутился! Потому как другого слова, кроме «пизда» не знал! Я хорошо понимал, что это — плохое, матерное слово и не посмел произнести его вслух!
Ма рассмеялась!
— Ну, как? Как? Скажи!
— Я не могу! Это нехорошее слово!
— Шепни мне его на ушко! Ну!
Она приблизилась ко мне и приобняла.
Мы стояли рядом абсолютно голые... Мамина грудь прижалась ко мне.
Ростом я уже тогда был немного выше Ма.
Я приник в мокрому маминому ушку и шепнул
— «Пизда»...
Ма засмеялась.
— И всё? Других названий не знаешь?
— Нет...
Мама тоже прижала свои губы к моему уху и прошептала...
— Это называется не «пизда», а влагалище. А еще — вагина, или вульва. Но если ты хочешь называть мою вагину «пиздой», я не обижусь. Только мне и только на ушко! Этим словом нельзя ругаться. Нельзя никого посылать «в пизду!» Ведь ты отсюда появился на свет. Обещай, что никого и никогда не будешь сюда посылать, в мою писю. Обещаешь?
Я был так взволнован услышанным, что смог только кивнуть.
А мама продолжала шептать...
— Но если мы с тобой вдвоем, ты можешь мне тихо-тихо шепнуть «пизда», а еще лучше «я люблю твою пизду» Ты же любишь меня? Любишь мое тело? Мы с тобой одно целое, ты зародился во мне, внутри меня! А потом я тебя родила. И ты появился вот отсюда. Хочешь посмотреть и потрогать? Я же у тебя потрогала. Ты тоже можешь потрогать у меня.
Мама положила мою руку себе на холмик внизу живота.
— Только очень осторожно, будь нежен. Не надо делать резких движений. Запомнил?
Я опять лишь кивнул. И мои пальцы погрузились в самое сокровенное...
Я не помню, сколько это длилось.
Помню, что меня одолевало дикое желание. Член торчал, как кол!
А мама, закрыв глаза, буквально мурлыкала от удовольствия...
Потом она произнесла...
— Стоя это делать неудобно, пойдем в комнату, ляжем...
Мы быстренько смыли с себя остатки мыла и, не вытираясь, прошли в спальню.
Ма быстро свернула покрывало, убрала одеяло и легла.
— Ложись рядом... Если хочешь, можешь развернуться головой туда и рассматривать...
Нет, нет, не так! Ногами ко мне. Повернись на бочок. Я тоже буду разглядывать, как тут все устроено у родного сына, ладно?
Я повернулся, лёг на бок. Оказалось неудобно.
Мама сказала...
— Я тоже лягу на бок. И сделаю вот так, чтобы тебе всё было лучше видно.
Она приподняла ногу, как это делают миллионы женщин...
Я приблизился вплотную к ее «пизде»...
Мои пальцы жадно исследовали ее... проникли внутрь...
Я разглядывал нежно-розовую, блестящую от влаги вульву матери...
Впервые в жизни видел вблизи то, о чем только слышал...
Вдруг Ма сказала...
— Если хочешь, можешь поцеловать меня... там.
Я коснулся губами наружных губ, лизнул их языком...
Потом раздвинул их пальцами и погрузился в горячую, влажную нежность...
И в эту секунду с меня слетел всякий стыд.
Я понял, что разглядывать, целовать женщину ТУДА абсолютно естественно. Как, скажем, целовать в щеку.
И уже совершенно спокойно, если можно так сказать об этой удивительной ситуации, когда сын целует влагалище родной матери, продолжил свои ласки...
Мамины пальцы в это время гладили мой член, яички... Это было удивительно
