по молчаливому согласию никогда не спрашиваю о её карьере Госпожи, но ей сегодня хочется поговорить... пооткровенничать.
— А первый золотой дождь я сделала еще в детском саду, мальчик очень попросил, а потом не могла отвязаться... всё просил «лимонада» из писи. Ох, уж и написалась я на своём веку в ваши похотливые мужские пасти, больше чем в унтаз! Есть что вспомнить!
— Страха натерпелся под завязку!
— Раб должен бояться Госпожу! Это аксиома! Страх и ужас обязательны, хочешь сладко кончить, нужно страдать, терпи...
— Но было супер! Ты конечно актриса...
— Кстати не хочу тебя снова пугать, но то что говорилось, было в тот момент правдой. Я не виновата, это Система Станиславского виновата, требует вживаться в образ. Так, что с тобой, рабом Госпожа говорила искренне.
— Так и убить можешь, когда занимаешься со мною... ???
— Я — нет, а Госпожа, которая во мне в этот момент, — не знаю, не знаю... Но надежда раба умирает последней. — Она смеётся.
Мы улеглись на её огромную кровать, которую она называет «аэродром». Она смотрит на меня:
— Ну и рожа у тебя, Шарапов... Завтра же вечером у нас променаж... Так, утром вместе поедем в косметический салон, наделают тебе масок... будешь как новый. Я всегда сплю одна, с детства, секс в кровати — это вместе, а выспаться можно только одной!
— Да ты и спишь часто по диагонали кровати. Вокруг места нет.
— Болит?
— Я весь — «болит»!!
— У меня то же все руки ломит... Странно, с чего бы это?... весь день книжку в слух читали...
Мы смеемся.
— А какой променаж?
— Идем в балет, некто Чайковский Петр Ильич, слышал про такого...
— А, там такая классная Черная Лебедь, женщина-вамп!
— Балбес, будет «Щелкунчик»! Там без Femdoma.
— Там такая классная Королева Мышей, вся в коже с кнутом... И всех побеждает!
— Нет там никакой Мышинной Королевы! Туши сигарету, спать надо.
— Это потому, что на сцене не будет тебя... А то такой персонаж у Э. — Т. — А. Гоффмана появился бы точно...
Она поворачивается ко мне спиной и начинает засыпать. Бормочет сквозь сон:
— Пока тебя будут реанимировать косметологи, мне многое нужно сделать. Маникюр, солярий, интимный парикмахер, массажи, ванны, педикюр... Кстати, можно я сделаю педикюр, ты не против?
— Только через мой труп! — смеюсь я.
Она отрывает голову от подушки:
— Труп? Какая я дура! Еще бы 30 секунд, всего только полминуты посидела бы подольше на твоём лице и никаких проблем с педикюром! Мне надо поработать над собой!
Её плечи трясутся от смеха... Я подхватываю...
Ибо сказано: «Нас не должно покидать чувство собственного несовершенства!».