маленьких в верху и покрупнее, чтобы можно было ввести в них палец для растяжки. Я не мог оторвать взгляд от этого грандиозного зрелища.
Я был раздавлен и смят ее красотой. Я был как грязный мерзкий паук на розовом зеркале, как черная тля на огромной прекрасной розе, как точечная частичка дорожной грязи, случайно попавшая на красивейший лак на ногте большого пальца ноги Красавицы. Ноги ее плавно разъехались в шпагате, она коснулась промежностью пола и ее пяточки отделились ... от его поверхности. Посидев немного и насладившись моим шоком, она грациозно уперлась в пол руками и, сведя ножки вместе, плавно встала. Ни говоря ни слова, она щелкнула кнутом и развернулась. На ее правом плече я увидел красивую двухцветную восточную «татушку», еще одна — крупная, продольная находилась над великолепными упругими ягодицами. Щелчок кнута и ноги красавицы снова разъехались шпагате, который я смог увидеть сзади. При этом движении перед глазами мелькнули бежевое колечко ануса и золото колечек ее сочной вагины. И опять — полный шпагат.
Когда она поднялась и, щелкнув в очередной раз кнутом, поддев напедикюренными пальчиками туфли, обулась и прошла к креслу, победно глядя на меня сверху вниз, я выдохнул, но было рано. Госпожа с кнутом в руках упала в кресло резко раздвинула и подняла ноги и поставила каблуки на подлокотники. Её влажные губки со звуком как при легком поцелуе разошлись и перед глазами открылся четко очерченный природой клитор с золотым пирсингом с маленьким кулоном и две пары колечек на красивых складках, отрывших вид на персиковую мякоть вагины с точкой мочевого канала и темным устьем уходящего в глубину влагалища.
Дав мне посмотреть на это великолепие несколько секунд, она резким движением сняла ноги с подлокотников, скрестила их у щиколоток и, съехав туловищем вниз, плавно забросила ноги через себя на спинку стула над своей головой. В добавок к увиденному открылся прекрасный вид сочного кремового цвета ануса.
Грациозно развернув тело, Госпожа села в обычной позе.
— Вы видели и не говорите, что не видели — процитировала она кого-то. Иди к себе! И делай как я сказала.
— Но Госпожа я не дойду, можно я быстро кончу от такого шарма.
— Быстро... Кончу... — съязвила она. — Забудь свои прежние скоротечные пошлости. В них нет должного уважения ко мне и необходимого раболепия. Можешь кончить как угодно у себя, только учти, что сегодня вечер секса со мной и то, что ты получишь дома у раковины или на унитазе, природа не додаст тебе со мной. Всё, иди.
— Спасибо, Госпожа!
Я быстро натянул штаны, подтер пол платком и без слов побрел к себе, моя голова была полна впечатлений от увиденного и услышанного, а всё нутро — желания бежать назад, к ней как только будет можно.
Вечер трудного дня
Прошло условленное время и я явился к ней. Разместив свои вещи, я стал ждать пока Госпожа приведет себя в порядок и мы пойдем куда-нибудь поужинать. Она вышла ко мне ослепительная, в открытом вечернем платье леопардовой расцветки и золотых босоножках-шпильках с обмоткой голеней перекрещивающимися ремешками до колена. Чуть подвитые влажные волосы, золоченый с черными прожилками лак на ногтях рук и глянцево-черный с золотым крапом педикюр. Не женщина, а мечта!
Мы уехали в загородный дорогой ресторан с заказанной кабиной на двоих. Во время трапезы болтали о пустяках. Она действительно оказалась умной собеседницей с потрясающим чувством юмора. По-моему, и я ей нравился, время летело незаметно.
Под занавес я попросил разрешения задать ей два вопроса по волнующим меня дневным событиям.
— Что ты хочешь знать? Почему я бросила VIP? Во-первых, надоело быть чужой секс-игрушкой, а во-вторых СПИД наступает на эту профессию и я только случайно не попала на этот кошмар.
— Я — про другое. Скажи какой он этот «Пъедестал», что увидела во
