которыми можно было провести время! Терять мне было нечего! Денег почти не оставалось, так кружки на две-три, да на такси, в крайнем случае.
Дом, в котором жила Анжела, действительно был за углом, и был довольно приличного вида. Уже на лестнице я попытался прижаться к ней посильнее и чмокнуть ее в щеку, правда попал в шею, но отпора не получил, а только обворожительную улыбку, придавшую мне смелости. Как только она открыла дверь и впустила меня в комнату, я повторил попытку.
Да, она несомненно была сильной, потому что ноги мои заплелись, и удержали меня в вертикальном положении только ее руки. Я схватил ее за голову, и резко притянув к себе, прильнул к ее губам. Классная была картинка. Я придавливаю ее к стене, она держит меня за талию, чтобы я себя не уронил на пол, а я руками держу ее за голову и пытаюсь целовать.
«Проходи, мой шалунишка!» — прошептала она, отворачивая лицо и ставя меня на ноги. Нетвердым шагом, но уже самостоятельно, сделал несколько шагов в комнату и рухнул на диван, стоявший в ее середине.
«Раздевайся, я сейчас!»
Артистическим жестом я скинул пиджак, а потом зацепив пальцем за ворот, раскрутил его и бросил в угол, заплетающимися пальцами стал развязывать узел галстука, мутным взглядом оглядывая комнату.
Нет, это была не квартира жрицы любви, насколько мне подсказывал мой небогатый опыт, скорее, жила в ней такая же служащая, как и я сам. Так же, как у меня, комната продолжалась небольшой кухней, а в комнате, кроме шикарного дивана, телека с видиком и большого письменного стола с компьютером и не было-то больше ничего.
Да, еще стоял шкаф, отвернутый дверцами от комнаты, и из него вынырнула Анжела, уже переодевшаяся в маленький халатик. Она забежала на кухоньку и вытащила из холодильника две банки пива. Одну она открыла и протянула мне. Я закинул голову и в горло рванула шипучая смесь пены с божественным пивом.
Свою банку она поставила на столик, а сама стала довольно ловко развязывать узел на моем галстуке. Стянув с меня галстук, стала расстегивать пуговицы на рубашке, низко наклонившись надо мной. Сначала я почувствовал ее горячее дыхание на своей шее, потом ее поцелуи сначала на шее, а потом все ниже и ниже.
Я глотнул еще пива, а потом, так как этот процесс расстегивания и поцелуев мне все больше нравился, с трудом поставив банку на стол, запустил руки в волосы Анжелы. С волосами, кстати, у нее были наверное проблемы, так как была она подстрижена очень коротко, почти под мальчика, но я уже массировал эту голову обеими руками, а она все спускалась и спускалась к поясу брюк!
Вдруг резко изменила маршрут — и в ее губах оказался мой сосок. О, как было это классно! Но я опять стал подталкивать ее голову к поясу. И опять, едва коснувшись пупка губами — мой второй сосок оказался у нее во рту. Я уже изнемогал от ее ласок, уже вместе с пиджаком валялась и рубашка, а я проник по ложбинке на спине и стал ласкать ее спинку. Ну, вот взят последний бастион, штаны расстегнуты и Анжелочка стянула их с меня, а я крутился в ее руках, поднимая таз, чтобы облегчить ей процесс.
«Ох! Какой большой! Какой славный!» — мне этого никто не говорил. Обычно девушки морщили носики, фыркали, начинали с сомнением спрашивать «Не у коня ли я его отнял», а отдавались мне с таким видом, что в следующий раз меня просто не тянуло к ним. А тут море восторгов, а когда и предмет моих расстройств, (а как вы думаете, когда все вокруг хвастаются победами, а в раздевалке обнаруживается, что у них чуть больше мизинца, поневоле начнешь расстраиваться), оказался во рту, то в первый момент я даже испугался.
Мой последний минет — полгода назад. Так красотка взяла в рот только головку, слегка подвигала губами, а потом, пожаловавшись на боль в челюсти, оставила его мокрым и обиженным. Анжела же заглатывала полностью, ласкала его языком, а когда обхватывала головку, пытаясь пробиться языком в
