Лена с детства мечтала быть выпоротой. В детстве, когда сексуальность еще не нашла свой путь реализации, но уже хочется чего-то запретного, пугающего и такого, о чем стыдно признаться, ее возбуждали расказы и сцены из фильмов где речь шла о порке. Даже глядя документальный фильм про Ленина, где показывали обстановку в кабинете вождя, она представляла себя лежащей на топчане с голой попой. Родители ее были строгими, ругали ее за двойки и плохое поведение, грозили выпороть, но дальше криков и угроз дело не дошло.
В дальнейшем с возрастом, Лена не избавилась от этого желания.
Посмотрев множество фильмов и почитав несколько книг на эту тему, Она поняла что не одинока в своем желании. Фантазиии рисовали ей каждый раз, как мать берет в руку ремень, заставляет ее снять трусики и порет по голой попе до слез, до синяков. Особенно возбуждала фантазия, как после полученной двойки она должна была сама снять трусики, подойти к матери с ремнем и произнести фразу «Мамочка, выпори меня пожалуйста»
Она маструбировала, произнося эту фразу.
Порка стала навязчивой фантазией, преследующей ее. Хотелось попробовать порку на себе, но она не решалась предложить это своим знакомым.
Лена жила одна довольно долгое время, и время от времени развлекаясь и маструбируя, она била себя по попе ремнем, электическим проводом, а иногда даже приносила розги. Но боль была не очень сильная для получения удовольствия. Когда бьешь себя сама в последний момент рука неосознанно замедляет ход, ослабляя удар, поэтому запредельную боль, при которой хочется кричать получить тяжело.
Одной из фантазий было — станок для порки (когда-то Лена видела по телевизору японскую разработку для наказания школьников и это ее впячатлило). Она пыталась еще в детстве сделать сама нечто подобное. Устройство получилось довольно примитивным Когда Лене предстояло лечь под ремень, приятное состояние овладело ей. Смесь волнения доходящего до страха и возбуждения. Лена стояла голая у своего имровизированного места наказания и, слушала как бешенно бьется сердце. Это было незнакомое но сладостное чувство. Но удар получился очень слабый и на этом все закончилось.
Спустя несколько лет Лена опять вспомнила про станок. В начале вобще ничего не получалось, но потом...
Это было в воскресение восемьнадцатого июля. Движимая непонятным стремлением, Лена стала собирать из подручных материалов нечто похожее на станок. Она прикрепила к спортивному тренажору палку, которая вращалась вокруг своего центра. Один конец палки был прикреплен к длинной бельевой резине, на другом была розга. Таким образом если повернуть палку вокруг оси, а затем отпустить, резина возвращала палку в исходное положения и рогза должна была нанести удар. Не сразу но у нее получилось нечто, но удар был слабый, не хотелось портить удовольствие. Поразмыслив, она заменила палку более длинной, увеличив амплитуду движения. И удар получился сильный и громкий. Розга рассекая воздух со свистом с силой била по подлокотнику дивана. От этого звука возникал холодок внизу живота это было восторг, страх и возбуждение.
Нарезов, розг, Лена зарядила станок, потом разделась до гола и стала в угол на пол-часа в ожидании порки. Когда стоя в углу, она произносила в слух фразу «Мамочка должна меня выпороть» ее это возбуждало с одной стороны и с другой стороны возникало новое незнакомое состояния — ожидание неминуемого наказания смесь страха и стыда. Через пол-часа Лена вышла из угла и, намазав попу кремом, лягла под розги. Она перегнулась через подлокотник дивана, так, что ее попа была самой верхней точкой. Решив для себя, что получит 30 розг, она запустила станок. Удары ложились на ее попу, доставляя боль. Может быть эта боль была не так сильна, как хотелось бы, но однозначно гораздо сильней, чем все что она получала наказывая себя сама, поскольку снизить силу удара было
