заткнув опять мне рот своими плавками. «Ещё раз пикнешь, я оторву тебе их на хер!» — пригрозил он.
Я закивал головой и, сжимая в зубах его плавки, пытался думать об отвлечённых вещах. Но это мало помогало, так как с каждым его движением острая боль пронзала мой задний проход и отдавалась в кишечнике. Эти десять или пятнадцать минут казались мне часами, меня никогда в жизни так не унижали.
Когда он наконец вытащил из моей попы пенис, я скатился с лавки от бессилия. «А ну-ка вылижи мой хер, шлюха» — сказал он и придавил ногой мои гениталии. Я с трудом сдержал крик: боль была такой, что предыдущие ощущения в сравнении с ней казались лёгким дискомфортом. Я тут же встал на колени и стал слизывать с его члена мой собственный кал, удивительно, что меня не стошнило. Почему-то от всего этого у меня самого стал подниматься член. Он, конечно это заметил и сказал: «Да тебе это нравится! Вот педераст! Дрочи, пидор, дрочи пока я опять тебе не двинул по мудям!».
Я стал ласкать свой пенис, продолжая облизывать его член. Он кончил мне в рот, от неожиданности я отпрянул и часть спермы забрызгала мне лицо. Он заставил меня слизать остатки спермы с его пениса и в этот момент я достиг оргазма.
К сожалению, я забрызгал спермой его ногу и пришлось её тоже облизать. «А с пола кто будет слизывать, я что ли?» — возмутился он, и мне пришлось слизывать свою собственную сперму с кафельной плитки. Потом он быстро оделся и ушёл, сказав мне напоследок: «Скажи спасибо, что не отрезал тебе яйца, пидор, они ведь тебе не нужны.» Я долго лежал на полу и не мог прийти в себя от боли в паху и заднем проходе, но больше от шока и страха, который я испытал.
На следующий день я сдал анализы в кожно-венерическом диспансере. К счастью, он ничем меня не заразил, так что я считаю, что легко отделался, хотя целую неделю после этого мне было больно какать и приходилось смазывать анус вазелином.
