потерявший твердости член. И, подождав пока парень придет в себя, начала дрочить его.
— Давай, лапуля, спусти для мамочки. Забрызгай ей ручки, — приговаривала Дженис, двигая кулаком вверх-вниз.
Марк не мог не признать, что очень возбужден. К своему стыду, он чувствовал, как сперма закипает в яйцах. И, в конце концов, он выплеснул целый гейзер густой горячей молофьи. Дженис выдоила сына до последней капли, а потом вытерла перемазанные спермой руки, о его живот. Потом надела на Марка шорты и стала тереться своей ненасытной пиздой об обмякший член, пока опять не кончила.
— Ну, теперь ты будешь слушаться мамулю, сладенький мой?
— Д... да, мамочка, — Марк с собачьей преданностью смотрел на мать.
— И ты очень-очень, пупсик, любишь большие и сильные мамины ножки?
— Да... да, мамочка, — всхлипнул он
Дженис довольно взглянула на униженного, измазанного собственной спермой сына.
— Ну и молодец, — заявила она, сдергивая себя помявшееся во время борьбы боди, перед полными слез глазами Марка появилась гладковыбритая пизда. — Тогда пришло время для второго раунда.
