спустилась к пупку. Ей было неожиданно приятно ощущать эти прикосновения, она закрыла глаза, и от удовольствия пальцы стали сами собой сжиматься, а между лопаток выступили капельки пота. Серьга тем временем стала спускаться ниже, заставляя напрягаться мышцы ягодиц. Серж осторожно раздвинул ноги Элизабет, серьга продолжала двигаться дальше, по волосам на лобке, коснулась половых губ, заставляя их набухнуть, потёрлась в паху, будто исследуя каждый сантиметр кожи. Элизабет почувствовала как язык Сержа коснулся её колена, мягко целуя он стал опускаться ниже и ниже, обошел икры, и уткнулся в лодыжки. Через минуту язык Сержа стал исследовать пятку Элизабет едва шершавую и чуть влажную от желания. Серж облизал пятку и перешел к пальцам. Элизабет чувствовала, с каким усердием и нежностью язык Сержа вылизывает, обсасывает каждый палец, с каким вожделением он вдыхает запах её сразу вспотевшей ноги. Серж покусывал мизинец, водил языком между пальцев, вызывая у Элизабет лёгкую щекотку. Потом Сержа привлек большой палец, он стал сосать его как соску, а Элизабет стала всхлипывать от желания. Через минуту Элизабет положила руку на лобок и осторожно, двумя пальцами, стала мять губы, пробираясь к клитору. Зажав его между пальцев, Элизабет стала ощущать как маленький комочек страсти увеличился в размере, стал пульсировать в такт сердца..
На следующий день Элизабет спросила Сержа:
— Тебе нравится лизать ноги?
— Да, но только твои, — прекрасные формы у тебя сочетаются с прекрасным ароматом тела.
— Кстати, где моя серьга?
Серж хитро улыбнулся, и промурлыкал:
— Твои уши проколоты только для золота.
Серж достал коробочку из кармана и не открывая её попросил:
— Разденься.
— Как? — не поняла Элизабет.
— Полностью.
Элизабет стянула с себя свитер, соски сразу заострились, юбка упала к ногам. Она перешагнула через юбку и оказалась в метре от Сержа.
— Трусики тоже.
Элизабет сняла трусики и положила рядом с юбкой.
— Теперь встань на колени
Элизабет удивленно посмотрела на Сержа
— Ну пожалуйста, Элизабет.
Элизабет опустилась на колени. Палас колол колени, пальцы чувствовали ворс Серж оглядел Элизабет.
— Раздвинь ноги немного.
Элизабет раздвинула ноги. Ей было не по себе, никто раньше не обращался с ней так.
Это пугало, и в то же время в этом было что то такое, что Элизабет не могла себе объяснить.
Только после этого Серж напевая какой то мотивчик подошел к ей со спины и открыл коробочку. На бархатной подушке лежали золотые, в виде колец серьги, размером с пятикопеечную монету. Достав серьги Серж облизнул душки и вставил в мочки Элизабет. По хозяйски оглядев свою работу он поцеловал Элизабет и попросил её одеться. Одевшись, Элизабет подошла к зеркалу. Серьги ей сразу понравились. Элизабет любила строгие формы.
Ресторанчик был полупуст, заказанное спагетти было переварено, и Серж предложил Элизабет пойти к нему. Мастерская Сержа была идеально прибрана, всё было на своём месте. Элизабет оглядевшись поняла, что Серж ценил в живописи — возможность передать красоту, исправляя мелкие недоделки природы. На мольберте стоял большой холст, накрытый полотном.
— А что там?
— А там тайна, — прошептал Серж.
— Я хочу посмотреть эту тайну.
Серж хмыкнул и снял полотно. На почти законченной картине большого, 60 на 80 сантиметров формата, была написана сидящая на стуле молодая девушка, неуловимо похожая на Элизабет. Девушка была нагой, её одеждой были многочисленные украшения, с головы до ног покрывавшие молодое тело. На голове у неё была надета старинной работы диадема, усыпанная рубинами, а мочки ушей, проколотые дважды, оттягивали серьги, выполненные в виде колец. Шею плотно обвивали три золотые цепи, толщиной в мизинец, объёмные, они казались очень тяжелыми на
