спину, талию, мял ягодицы своими ручищами. Прижав её крепко к себе в танце, он приподнял её как ребёнка. Ноги её висели над полом. У него, наверное, встал и моя, наверно, потекла, почувствовав твердь его петуха. А, ведь, она ещё не видела его чудовища!
Он нежно целовал её за ушком. Она не сопротивлялась. По всему было видно, что ей в кайф. Макс кинул взгляд в мою сторону. Я совсем пьяный, дурачась, крутил его Марину в танце. К слову сказать, Маринка набралась хмельного, и то же не двусмысленно прижалась ко мне всем телом, но я как будто не замечал её стараний, прикидываясь равнодушным. Марину так развезло, что мы уже не танцевали, а просто вращались. Я старался поддерживать её, чтобы она не завалилась вниз. Она стала говорить какие то несвязные глупости. Я понял — она уже готова. Её стало развозить. Она созналась, что её мутит и я отвёл её в ванную комнату, оставив там. Вернувшись, я остался один. Присел в кресло, полу закрыл глаза, притворившись «батоном». Развалился, а сам смотрю на то, что вытворяет моя милая, благо в комнате полумрак. Макс и моя, не обращали на меня ни малейшего внимания. Хмель, музыка создавали иллюзию всеобщей дозволенности. Перепоручив мне свою девушку, Макс во всю соблазнял мою жену. Он целовал мою Ленку уже в губы. Мял её в объятиях. Они сливались в страстных поцелуях. Он её почти уже чуть не раздевал. Моя опомнившись, оторвалась от Макса, подошла ко мне. Я засопел, развалившись «пьяным». Она ушла на кухню, а Макс в ванную. Спустя время Макс вернулся без Марины — та наверно уснула, и уверенно пошёл на кухню.
Спустя минут пять свет на кухне погас. Началось! — подумал я. Сердце моё застучало с такой силой, что я думал, что оно вот-вот вырвется наружу.
Дав любовникам минут десять, тихонько стал пробираться к кухне. Играла музыка, весь народ веселился, а я тайком пробирался к зрелищу. Меня заливала ревность и возбуждение одновременно. Заглянул туда...
... Моя стояла на коленях перед Максом у которого были расстёгнуты брюки. И без того, короткая юбка сбилась вверх, обнажив её красивые ноги. Из-под расстёгнутой блузки трогательно торчала её девичья грудь. Волосы были растрёпаны. Она, тяжело дыша, отсасывала его громадину, держа её обеими руками. Я пришёл во время.
Весь член, конечно не мог уместиться во рту моей возлюбленной. Вмещалась только одна его головка. Он ей помогал, держа её волосы на затылке Член упирался ей в глотку. Она давилась. Он ей, что то сказал. Она кивнула в ответ. Он, взял свой член в руку а она, сделав глотательное движение стала пропускать возбуждённый ствол в себя. И он как по маслу, стал входить в горло моей любимой до конца. Шея у её подбородка увеличилась, показывая, что член погрузился глубоко. Щёки её раздулись.
Она давилась. Воздуха ей явно не хватало. Где он там вмещался?! Кровь стучала мне в виски. Я возбудился. Мой член распух, что вот-вот лопнет...
Макс, помедлив мгновение, наслаждаясь своим членом в глотке чужой жены, стал медленно двигать им, совершая фрикции. Он, наверно, догадывался, что я наблюдаю за ними. Жена хрипела, давилась, судорожно стучала ладонями по ногам Макса. Он, не замечая этого, наслаждался. Его початок входил и выходил, блестя, обильно, смазанный её гортанной слизью. Что она ощущала, я не знаю, но я знаю, что её желание было выше всего, что с ней делали.
По его хрипу я понял, что он начал кончать. Он вытащил своё орудие из горла. Она часто задышала. Макс стал дрочить, положив свой пульсирующий великан ей на лицо. Затем стал водить им по глазам, щекам, лбу, волосам, моей жены, продолжая выстреливать и выстреливать, заливая всё липкой жидкостью. Семени было много. В полумраке её лицо заблестело как покрытое глазурью. Волосы превращались в мокрые сосульки, липли к щекам, члену самца, подбородку. Спермы было столько, что она стала стекать вниз на шею, грудь, блузку любимой, тяжёлыми каплями, падала на пол. Я так возбудился
