Я не курю. Но зажигалка дома есть всегда — обычно для друзей, если у них заправка кончится, иногда для таких случаев как сейчас. Отставив в сторону стакан и оценив понизившийся уровень жидкости в бутылке с мартини, я поднес её фото к пляшущему огоньку...
Я только что закончил вуз и искал себе работу. Но, чтоб откровенно не бить баклуши, устроился в свой бывший вуз. Иногда вел лабники, иногда просто расковыривал комп на какой-нибудь кафедре. В общем, обычная работа инженера-программиста — минимальный напряг и такая же зарплата. Там-то я и увидел её.
У неё не было фигуры фотомодели, она не могла часами рассуждать о ядерной физике, но было что-то такое, что выделяло её из толпы. Не нужно быть суперпсихологом, чтобы понять — это была её улыбка и убийственные глаза. Про такие глаза очень точно говорят «с блядским огоньком». И многие парни это прекрасно понимали. Она почти никогда не была одна, но и никогда не была постоянно с кем-то одним. Звали её Алена. Ей было 19 лет.
Так уж получилось, что в свои 24 я по-настоящему любил только одну девчонку чуть ли не с первого курса, но, как говорится, не сложилось... Так что довольствовался краткосрочными романами и особо не переживал из-за этого. Но с Аленой получилось всё по-другому.
Начало было стандартное — одна-две улыбки, подарок на день рождения, кино-кафе и безотказный вопрос «Почему у тебя такие грустные сегодня глаза?». Спустя полчаса я знал о ней очень много — о том, что она не верит в любовь, что есть только или дружба, или секс, но они никогда не пересекутся; о том, что она пытается забыть одного человека и прочее...
Я взял её за руку, а другой слегка приподнял подбородок. В глазах её застыли слезинки.
— Не надо плакать, пойми, что ты не права. Любовь есть, потому что я люблю тебя.
— Зачем ты это сказал? Ты же знаешь, что я не скажу тебе таких слов... Я не умею любить.
— Потому что это правда. Моя маленькая львёнка...
— Меня никто не называл так, правда... Никогда... — В следующее мгновение наши губы соединились.
Мы так и стояли — посредине улицы и целовались, целовались, целовались...
Огонь плавно обтекал её ноги и поднимался выше, он уже начинал лизать её черные кружевные трусики...
Мы сидели в кинотеатре, на последнем ряду. Моя рука внаглую гуляла по её ногам, скрытым джинсами. Алена со своей стороны инициативы не проявляла, но и не противилась... В конце концов, моя рука забралась ей сперва под кофточку, а потом поднялась чуть повыше и начала ласкать правую грудь, стянутую лифчиком. То, что Алена, даже не попыталась оттолкнуть мою руку, меня не удивило... Я посмотрел на неё — её голова откинулась на спинку, глаза были закрыты — фильм её не интересовал, как и меня между прочим. Я подхватил её за талию и плавно перенес из кресла к себе на колени. Расстегнул кофточку, потом лифчик. У Алены были маленькие грудки, но даже в сумраке кинотеатра было заметно, что сосочки уже достаточно напряжены.
Не знаю, что хотела Алена, но желания её тела я понимал прекрасно. Левая рука стала тихонько теребить левый сосок, а губы обхватили правый. Язык очертил «эпсилон-окрестность» (даёт о себе знать математическое образование), а потом я просто продемонстрировал ей всё, на что способен. «Когда ласкаешь ртом женскую грудь, не веди себя как голодный хомяк» — вспомнилась рекомендация какого-то харьковского сайта. Я себя так не вел... Постепенно я стал вбирать в свой рот не только сосок, но и часть груди... Алена закрывала левой рукой и шептала мне «Нас же могут увидеть»... На что я, временно перестав заниматься её телом, ответил — «Только попроси и я перестану». Её ответ выходил за рамки печатной лексики.
Я немного откинулся назад в кресле и насладился зрелищем — полуобнаженная девушка на коленях, освещенная сзади светом экрана... Шикарно, черт побери. Склонив голову набок и пощекотав оба
