Когда я после работы приехал на дачу, где меня ждала мама, то моя «француженка», так я называл маму, сидела в компании двух своих подруг, которые жили по соседству. Шашлык уже был почти готов, а стол накрыт.Маму я называю «француженкой» потому, что она у меня миниатюрная, худенькая брюнетка с волосами до плеч, с большими зелеными глазами. В общем, мама мне напоминает куклу. Причем, куклу красивую, хрупкую.После того, как все разошлись, мы убрали со стола, я включил обогреватели в доме. Мама стояла на улице и смотрела на туман. Я закурил. — Красиво, да? — спросил я. — Ага, — мама куталась в теплый свитер крупной вязки. — Дай я тебя обниму, — я обнял маму. — Ты у меня такая хрупкая. Так хочется тебя обнять и держать — не отпускать, или вообще задушить от любви. — Ты так сильно меня любишь? — мама улыбнулась. — Очень сильно. — Как это сильно? — Если я начну тебе показывать, то тебе это не понравится, — я просунул руку под мамин свитер и положил руку ей на грудь.Мама даже не дернулась.Я провел рукой по маминому животу, под грудью. — Холодно, — сказал я. — Может хочешь зайти? — Нет. Давай так постоим. Мне так хорошо. — Хорошо? Мы немного выпили. — Не от этого, дурачок. От того, что ты рядом, что ты такой нежный. — Я могу быть очень нежным. — На сколько? — Очень нежным, — я поцеловал маму в шею. — Мур, приятно, — промурлыкала мама. — Что с тобой сегодня? — спросил я. — Ты как-то себя неестественно ведешь. С чего это такие неожиданные реакции на мои проявления любви? — А что неестественного? — Я думал ты меня наругаешь, после того, как я тебе руку на грудь положил. — С чего это? — Не знаю. — Не знаешь — молчи, — было видно, что маме нравится стоять так, в тишине, в тумане, в осенней прохладе. — О чем секретничали? — спросил я маму. — О разном. — Понял. Секрет? — Угу. — Ты вся дрожишь. — Так обними покрепче.Я расстегнул теплую спортивную куртку и обнял маму, крепко прижав ее к себе. — Так хорошо, — сказала мама. Я чувствовал, как ее тело начинает нагреваться и получать мое тепло. — Кончено, ты вся замерзла. — Не вся. — А где не замерзла? — Не скажу. — Не скажешь? А покажешь? — Маленький еще. — Это кто из нас еще маленький?Мама засмеялась. — Давай посидим, — сказала мама. — Давай.Я вынес два плетеных кресла, но мама не захотела садиться в свой. — Я на ручки к тебе сяду. Хорошо? — спросила она. — Конечно.Честно говоря, я не понимал такого маминого внимания ко мне. Да, я всегда с трепетом и нежностью относился к ней, но она не проявляла ко мне женского внимания.Мама села ко мне на колени, положила ладони мне на грудь, и я обернул ее своей курткой. Мама гладила меня своими холодными руками по груди. — Так что случилось? — спросил я. — Ничего, — сказала мама и улыбнулась. — Будешь много вопросов задавать — встану и пойду спать.Я ничего не понимал. — Хорошо. Только сиди, — сказал я. — А как я тебе как женщина? — спросила мама. — Очень нравится мне эта женщина, — ответил я. — Правда? — Да.Мама замолчала, а я положил руку ей на колено.Мы так просидели долго, стало уже темно. — Пойдем? — спросила мама. — А ты хочешь? — Нет. Но холодно. — Тогда сиди и прижмись ко мне.Я прижал маму к себе изо всех сил. — Посмотри на меня, — сказал я.Мама повернула голову ко мне. — Нагнись, — сказал я. Мама приблизила свое лицо к моему лицу.Вся эта ситуация не на шутку завела меня и я решил действовать.Я обнял маму рукой за шею и прижал к своему лицу, а потом нежно поцеловал ее в губы. Мама ответила взаимностью. Мы сидели и целовались в кресле, на холодном осеннем воздухе, как парочка на лавочке,
