ширинку. Я тогда знала уже практически все об отношениях между мужчиной и женщиной, поэтому, почувствовав под ягодицами твердое, прекрасно знала, что это значило. Я только не понимала, почему это происходило. Папа что-то говорил, но я, погруженная в свои раздумья, не вникала в его слова. Какое-то волнение охватило меня и желание вырваться из папиных рук, которые медленно скользили по моей спине. Внезапно одна его ладонь сдвинулась вбок, обогнула талию и медленно проехалась по низу моего живота. В этот момент меня как электричеством пронзило до безумия приятное чувство. Мое плечо касалось папиной груди, и я чувствовала, как она нервно поднимается и опускается. Между ног у меня начинало сладко ныть. Я посильнее вжалась попой в отцовские джинсы, при этом папа на миг прервал свой разговор и с его губ сорвался на выдохе слабый стон. Он покрепче прижал меня к себе, обхватив руками мои ягодицы. Папа продолжал говорить...
— Доченька, какая же ты у меня красивая. Наверное, все ребята в твоем классе с ума по тебе сходят.
— Нет, ты что, — возразила я, — они еще по сравнению с нами, с девчонками, маленькие.
— Магда, скажи, а у тебя были уже мальчики?
— Пааап, — с упреком протянула я.
— Что? — удивился он.
— Ну, почему ты спрашиваешь?
— Я просто хочу знать все про свою любимую доченьку. Тебе ведь уже 15 лет, а в этом возрасте девочки начинают встречаться с мальчиками. Ну, скажи, милая, не стесняйся...
— Ну, я... я один раз целовалась с Максом из параллельного класса.
— Тебе понравилось?
— Да.
— А ты с ним только целовалась?
— Нет, — при этом слове отец вожделенно промычал и спросил...
— А что же вы с ним еще делали?
— Мы... он обнимал меня, гладил.
— Где он тебя гладил, расскажи мне, расскажи своему папочке.
— Гладил везде... по талии, по попке и даже между ног, — я сама не заметила, как рассказы о нежностях с Максом начали приносить мне удовольствие.
— Тебе понравилось? — прошептал отец.
— Если честно, то да, было очень приятно.
— А хочешь, что бы твой папа сделал тебе так же приятно?
Я промолчала. Не дожидаясь моего ответа, папа сунул руку между моих ног и начал тереться ладонью о мои трусики. Меня накрыло волной удовольствия, я закрыла глаза и звучно задышала.
— О боже, девочка моя, как я хочу тебя, — сорвалось с папиных губ, — Магда, милая, — прошептал папа, — позволь мне сделать тебе еще приятнее.
Я лишь сглотнула слюну.
— Тогда, когда я видел тебя перед зеркалом... у тебя очень красивая грудь, я хочу поласкать ее.
Я смотрела на отца с широко раскрытыми глазами не в силах пошевелиться. Не дожидаясь моего ответа, папа снял с меня футболку и прильнул ртом к моей небольшой груди. Первый раз в жизни я почувствовала на своей груди прикосновение мужских губ. Эти ощущения были новы для моего тела. Отец крепко держал меня, обхватив мою спину своими огромными руками. Он покрывал поцелуями мой живот, плечи, даже подмышки, вдыхая их аромат. Мои трусики стали мокрыми. Папа молча положил меня на диван, а сам всей своей тяжестью накрыл меня сверху. Я не сопротивлялась.
— Что ты чувствуешь, доченька, расскажи мне, — задыхаясь прошептал он.
— Мне... мне приятно там...
— Где? Покажи мне, — умолял он.
Моя рука медленно проползла по животу и остановилась, погрузившись пальцами в нежную шерстку.
— Разреши своему папе сделать тебе еще приятнее, — проговорил отец, прикасаясь губами к моей мокрой плоти. Боже, какое же наслаждение я испытывала, когда он водил языком по моей горячей киске.
Когда он снова приблизился к моему лицу, то, нежно целуя мои скулы, прошептал...
— Боже мой, доченька, что же мы делаем? Что же Я делаю? При этом он уткнулся носом мне в шею и несколько
