такие же остроконечные, как и раньше, но под ними почти не чувствовалось привычной мягкой шарообразной плоти. «Объект не идентифицирован» — пронеслась у меня в голове фраза из недавно прочитанного научно — фантастического рассказа. Я отпрянул от девушки и посмотрел на член. Вновь напрягавшийся струной фаллос был липкий и, главное, в крови! Я немедленно спрятал его в штаны и плюхнулся в кресло. Аля, а это была, безусловно, она, беспомощно лежала на диване и смотрела на меня взглядом, который не поддается описанию.
Девочка прикрылась измятым платьем. Потом, кривясь, поджала под себя ноги и села. Снова посмотрела на меня самым тоскливым взглядом, который я видел когда — либо в жизни.
— За что ты так со мной? — спросила она. — Зачем ты это сделал? Я же еще совсем маленькая...
Я, не зная, что отвечать, промычал что — то невнятное и бухнулся перед ней на колени. Сердце бешено стучало, остатки хмеля молниеносно выветривались. Бедной девочке ведь стоит только заявить на меня и все, пиши пропало, — стучалась в виски испуганная мысль.
— Прости меня, Аля, — промямлил я, уткнувшись головой в ее остpые коленки, — прости, я не знал, что это ты! Я ожидал, что Аля оттолкнет меня или отпрянет, но этого не произошло. Аля положила дрожащую ладонь мне на голову и погладила спутанные нечесаные волосы.
— Бедный ты мой, все по Ленке убиваешься, — неожиданно мягко сказала она, — вот и спутал нас.
Я услышал в ее голосе смесь страдания и ласки и посмотрел на Алю. По девичьему лицу текли слезы, размазывая густо нанесенную косметику, явно принадлежавшую ранее моей супруге, губы тряслись то ли от страха, то ли от пережитого шока, но глаза, в глазах я увидел, или мне показалось, нет, увидел неясную тень улыбки.
— А это всегда будет так больно? — спросила Аля, указывая себе на низ живота.
— Нет, только с первого раза. — Ответил я, постепенно успокаиваясь. Кажется, в милицию никто бежать не собирается. И маме звонить тоже.
— А ты еще меня хочешь? — спросила Аля и густо покраснела. Я почувствовал, что ситуация вновь становится пикантной.
— Хочу, но не так, тебе туда сейчас нельзя, там у тебя сначала зажить должно, — ответил я, сам не зная, правду или нет.
— А как тебя Лена ласкала, когда ей туда нельзя было? — спросила девочка, явно показывая всем своим видом, что моим поступком я дал ей право мной распоряжаться и допрашивать о чем угодно. В ответ во мне проснулся дикий азарт. Оказалось, что с тихой отличницей Алей действительно можно иметь дело! Снова опустившись в кресло, я предложил Але встать на колени между моих ног и расстегнуть мне брюки.
Она с восхищенным девичьим любопытством повиновалась и освободила томившийся в неволе источник наслаждения.
— Что теперь делать? — спросила девочка. Я внимательно посмотрел на нее.
Тревожные подозрения снова терзали мне душу.
— Сосать, — сказал я немного грубо, ожидая, что девочка в страхе отпрянет. Но в ответ она сказала что — то нежное — я не разобрал, и впилась в меня. Сразу вспомнилось, как это делала Лена — нет, совсем не так! Аля делала это совершенно неумело, но как-то очень искренне и поэтому выходило гораздо лучше. Я чувствовал себя по-настоящему на седьмом небе, жадно стараясь запечатлеть в памяти каждый миг, разглядывал эту худенькую девочку, дарящую мне совершенно незаслуженное наслаждение таким изысканным способом. Она была чертовски похожа на старшую сестру, только намного свежее и мягче. Причем в отличие от сестры она делала это так, что чувствовалось, что девочка сама испытывает удовольствие от своих ласк. Вскоре я весь напрягся до предела, ноги стали как чугунные гири, руки вцепились судорожно в подлокотники кресла... И пошло!!!
Волнами сходило наслаждение, оставалась лишь потрясающая сладкая истома. Я снова
