попросил меня встать над ним на колени. М
ой член снова оказался у него перед ртом. Я почувствовал, как он опять стал напрягаться, но Слава пояснил, что он хочет, чтобы я помочился ему в рот.
Удивление и любопытство смешались во мне. Желание помочиться и возбуждение начали во мне борьбу. Тужась изо всех сил, я чувствовал, что вот-вот водичка пойдет из меня, но зрелище полуоткрытого рта, в который заглядывает мой конец, трепетные прикосновения губ и усов к головке снова возвращали меня к страсти, желание мочиться отступало. Эта борьба нравилась мне. Мне доставляло удовольствие сознание того, что Слава, познав один род моей влаги, хочет познать и другой; что он хочет стать свидетелем еще одного интимного действа. Откровенность интимности меня захватывала.
Слава, ожидая моего разрешения от бремени, изо всех сил работал руками, не выпуская своего члена ни на минуту. Было очевидно, что эта сцена приносит ему не меньшее удовольствие, чем все предыдщие. Я продолжал бороться, то с одним желанием, то с другим. Временами мне хотелось с новой силой вонзить свой член в красно-влажную уютную глубину рта. Но хотелось испытать и новые ощущения.
Я продолжал тужится, стремясь выжать из себя хоть каплю. Я уперся руками в стену и закрыл глаза, пытясь отвлечься от эротических настроений. Прикосновения усов и губ, ощущаемых где — то внизу, по-прежнему мешали мне сосредоточиться, но с закрытыми глазами было все-же легче. Мне удалось подавить в себе на какое — то время сексуальное волнение, и я почувствовал, как в мой член начала затекать струйка мочи. Я стал тужится с утроенной силой и течение влаги немного усилилось. Я почувствовал, что поток приближается к концу.
Вот уже закапали первые капли. Слава встрепенулся, захватил член ртом и с новой энергией заработал руками. Он задрожал, задергался, вскрикнул и я почувствавал, как в мою спину ударили брызги...
Помывшись в ванной, мы заснули. Утром сон перешел в дрему. Я повернулся на бок лицом к Славе, приоткрыв и снова закрыв глаза. Слава, казалось, только и ждал моего полупробуждения. Не тревожа меня, он осторожно, с головой, ушел под одеяло и я вскоре почувствовал, как мой член снова оказался в нежном окружении языка и губ. Дремота сковывала меня, шевелиться не хотелось.
Слава старался беречь мой покой. Он тихо, почти не прикасаясь ко мне делал только одно — держал мой член во рту и ласкал его языком. Я продолжал дремать, хотя ОН уже «со звоном» стоял. Я испытывал блаженство. Шевелиться было лень, утренняя нега все еще владела мной, но этой неге придавала особый аромат эротическая сцена, разыгрывавшаяся под одеялом.
Казалось, я был один в постели. Я не чувствовал никаких прикосновений. Только там, внизу, что-то продолжало любить и ласкать средоточие моих мужских желаний. Дремота скоро прошла. Активность и энергия возвращались ко мне. Я откинул одеяло и сладостно перевернулся на спину. Член вырвался на свободу и стал упруго покачиваться из стороны в сторону.
Слава поднялся и оседлал меня так, что оказался лицом ко мне, а его попа нависла над моим сокровищем. Из под подушки он вынул какой-то тюбик, выдавил его содержимое на палец и стал смазывать этой мазью свой анус. Я замер в предвкушении новых ощущений.
Покончив с тюбиком, Слава взял мой член в руку и направил его себе между ягодиц. Два-три раза Слава наседал на мой член, но он каждый раз соскальзывал куда-то в сторону. Наконец он оказался в углублении, которое стало вязко охватывать мой член, поглощая его миллиметр за миллиметром. Я чувствовал, как головка оказалась в упругом кольце.
Это кольцо медленно опускалось по стволу, пока головка не провалилась в более просторную глубину. Но движение в глубь продолжалось, чувствовалось, что член оказывается в нежной облолочке, с готовностью и наслаждением принимавшей меня. Слава вобрал в себя мой член на всю длину. Я смотрел на него с
