это делаешь? Я просто Ваша раба, ты нюхаешь ноги у невольницы... зачем, зачем... ?
А Лора спокойно завела руки Лары за спину, и я услышала как на её запястьях щелкнули замки наручников. Лара не пошевелилась, казалась, она не заметила что ей сковали руки... Рука скользнула по выгнутой спине, вырисовывая линию позвоночника. Она уже не раскачивалась, она уткнулась в ступни колодницы, и жадно вдыхая воздух тихонько стонала...
Лора присела между нами и погладила Лару по голове...
— Ты нюхаешь ноги нашей рабыни...
— Да...
— Госпожа не может так делать, она вольна обращаться с рабой по своему желанию, но это... нюхать ноги рабыне...
— Я хочу... — прошептала Лара, — этот аромат... Этот вкус...
— Прости, но... Отныне ты не...
— Да, да, — перебила её Лара, — я согласна, я не Госпожа... я хочу...
— тогда, подруга, твоё место рядом с ней.
— Это выше моих сил, я не могу оторваться, если бы ты знала как я...
— Ну что ж... Ты сама этого хотела... Теперь ты с ней, теперь ты — раба.
Лара взяла в рот мой пальчик, казалось, она не слышала ничего вокруг себя.
Лора вздохнула и вышла из комнаты.
Лара медленно лизала каждый палец, вот уже осталось вылизать всего три, как вошла Лора.
В руках была маленькая коробочка.
— Лара, подожди, остановись. Посмотри на меня.
Лара подняла голову.
Лора взяла её за подбородок.
— Раба, нюхающая ступни другой рабе... Ладно, но теперь ты будешь носить кольцо в носу, и когда ты будешь смотреть на себя в зеркало, когда ты будешь нюхать ноги, когда ты будешь ложиться спать и вставать, на тебе будет этот знак — она потрясла кольцом перед Ларой.
Я запрещаю тебе не только снимать его, даже трогать серьгу отныне тебе запрещено...
— Да... пусть... будет так... — прошептала Лара.
Наташа сжала руки в кулаки, но колодка держала свою жертву крепко.
— нет, — крикнула Ната, — не делай этого... И тут игла с хрустом прошла сквозь хрящ. Капли слёз потекли по Лариным щекам. Она почти не изменила позы, она только привстала с пяток. Через мгновение кольцо было на своём месте. Лора застегнула дужку серьги. Капля крови скатилась по подбородку.
Наташа дернулась в колодке. Лара опустила голову. Лора улыбнулась.
— Да... теперь надо и эту — Лора пнула Лару — привести в соответствие.
Она быстро сходила в комнату и принесла шелковую нитку.
— Давай, вставай, — Лора подняла Лару и вывела на середину комнаты, прямо под люстру.
Продев сквозь кольцо в носу нить, она перебросила её через рожок люстры и связала концы.
— Вот так теперь постоишь, подумаешь... всё, я ушла.
Хлопнула входная дверь. Наступила тишина. На улице уже было светло, первый день Нового года вступил в свои права. Как, впрочем, и первый день рабства.
Лара стояла прямо под люстрой, высоко подняв голову, шелк нити был невиден. Руки, скованные за спиной висели свободно, длинные пальцы были разжаты. Ступни утопали в ковре по самые щиколотки. Подол платья приподнимается и обнажает худенькую прозрачную щиколотку, светящуюся голубой прожилкой. У самого начала ступни ножку опоясывает тонкая серебряная цепочка...
Через час Лара начала стонать... её тело вздрагивало от всхлипов, по щекам текли слёзы. Лара устала, но не она не могла ничего сделать.
Наташа смотрела на Лару, и понимала, что ничем не может ей помочь...
Лара описалась. Тонкая струйка пробежала по её ногам, и теперь Лара стояла в лужице... и время, казалось, для них остановилось...
Лора появилась через пару часов. Подойдя к Ларе, дрожавшей от усталости, она присела на корточки и осмотрела пол.
— Всё таки не выдержала, что ж, будешь наказана отдельно...
Коробка, которую она принесла с собой, была принесена в комнату.
Высыпав содержимое, Лора достала из кучи подходящие кандалы и
