Вечером, как было сказано ранее, я ехала домой к Ольге Александровне.
Я все-таки ослушалась ее, мы ехали порознь. Я заехала домой и взяла сумку со своими любимыми «вещами». И только потом, я поехала к ней домой. Ее дом я нашла быстро, она все описала. Я позвонила в дверь и Ольга открыла мне.
— Я жду тебя в комнате, девочка. — просто сказала она, на ходу снимая с себя красивый махровый халат.
— Через две минуты я приду к тебе. — ответила я, направляясь в ванную комнату.
Комната... там широкая кровать... Ольга на ней голая — совсем голая... В комнате темно, нет ни шума, ни музыки — ничего... полная тишина... пугающая тишина — неизвестность... Тонкая полоска света под дверью. В комнате темно... Ольга видит только очертания... на полу подсвечник с горящей свечой. Свеча горит, отбрасывая неровные тени на нее, стены, пол и дверь. Ольга видит тень под дверью, полоска света стала меньше, шаги за дверью... Не просто шаги... стук каблуков... уверенный, громкий, четкий стук...
Я открываю дверь... свет падает в комнату из-за спины... всего на секунду. Стук закрывающейся двери... легкая волна загнанного воздуха... взбила Олины волосы... и полумрак. Я подхожу ближе... к краю кровати:
Вот в неровном свете свечи показались сапоги... Черные, высокие. Латекс, как вторая кожа обтягивает стройные ноги...
Шаг вперед...
Кожа бедер... белая, гладкая... доступная:
Еще шаг:
Латексный топ... наглухо закрывает меня от пояса до горла: Только грудь открыта... вырезы под нее... белые, упругие, светлые груди с острыми сосками выпирают в полумрак...
Еще шаг...
Мои руки... высокие перчатки... знакомый латекс... до локтя все закрыто:
И, наконец, последний шаг:
Я вся выхожу из темноты... больше ничего нет. Руки пусты... я смотрю в ее испуганные глаза...
— Еще ни разу я не видела тебя такой! — Оля признается, что ей страшно.
Я спрашиваю громким голосом:
— Я НРАВЛЮСЬ ТЕБЕ ТАКОЙ? НРАВЛЮСЬ?
— Н-не знаю...
Я одним движением руки опрокидываю Ольгу на кровать... Немного грубо... но я так хочу! Я ставлю одну ножку на край кровати... Облокачиваюсь на колено рукой... Простынь... под острым каблуком эта простынь рвется... Ольга слышит это звук.
— Хочу дотронуться до тебя... до твоих бедер... — По ее голосу я понимаю, что она боится.
Встаю на кровать обеими ногами... Подхожу к ней... под моим весом и этими каблуками, простынь трещит... а латекс так приятно поскрипывает... Ольга смотрит на меня снизу вверх... к на то, как призывно торчат мои грудки...
Я встаю над ней, по обе стороны мои ноги... я над ней... ее животом... ножки расставлены...
— Что ты видишь? Скажи, ЧТО?
— А ты не рассердишься на меня? Я никогда не видела тебя такую: и боюсь сделать что-нибудь не так: Ты ведь не будешь на меня сердится? Правда, девочка?!
— Я хочу, чтобы ты сказала мне СЕЙЧАС! ЧТО ТЫ ВИДИШЬ! ПРАВДУ, ОЛЯ! ЧТО ТЫ ВИДИШЬ?
— Я вижу... твою... пизду... — Ольга говорит почти шепотом.
— И все?! У тебя сегодня совсем нет слов для меня? Ты же так любишь эту ПИЗДУ! Или я не права?
— Нет, что ты! Конечно у меня есть слова! Их столько! Да-да! Я вижу твою ПИЗДУ. — Ольга почти кричит это слово.
— Пизду. которая так дорога мне! Эти манящие меня бритые губки, эти волосики на лобке! Наташенька, ты ведь дашь мне сегодня полизать ее?
— Конечно, сладкая. ДАМ.
Я делаю по шагу с каждой стороны... чуть опускаюсь на Ольгу... нависаю над ее лицом... бедра
раздвигаются шире...
— А теперь... ЧТО ТЫ ВИДИШЬ ТЕПЕРЬ?
— Как двигаются при этом твои губы... как они расходятся... но мне плохо видно что между ними... здесь так темно! Почему?! Почему ты не позволяешь мне насладиться зрелищем твоей пизды?! Ты мучаешь меня? Ты хочешь меня мучить?!
— Мучить? а ты САМА то, знаешь каково это... вот так стоять над тобой... видеть твое лицо... на которое неровно
