Она закрыла глаза, и тут же почувствовала, как огромные руки гладят ее по животу. Одна рука потянулась вверх, и продолжила ласкать ее покрытые мехом груди. Другая скользнула промеж задних лап, нащупала мягкую шерстяную промежность и начала ласково перебирать шерсть. Фелиция, никогда ранее не испытывающая ничего подобного, почувствовала, что внутри нее становится теплее — словно погрузилась в чуть теплую ванну с автоподогревом. Слезы мгновенно высохли — она почувствовала себя лучше.
— Ну как, кошечка? — раздался голос охранника. — Тебе нравится?
Фелиция не ответила. Охранник рассмеялся.
— Я так и думал. Вот оно, средство от всех невзгод! — И с этими словами раздвинул пальцами руки половые губы кошки. Затем ввел средний палец вовнутрь, и пощекотал кошку изнутри. Слизистая жидкость омыла руку, и человек, схватив обеими руками Фелицию за бока, воткнул в нее свой член. Он вошел едва ли на четверть, и Фелиция закричала от боли.
— Я... сейчас... тресну, — прошептала Фелиция. — Ты... разорвешь меня напополам...
— Не бойся, не разорву. Это твой первый раз, да? В первый раз всегда так. Потом привыкнешь, — и человек, схватив кошку за пушистую грудь, резким движением погрузил в нее член до конца.
Фелиция почувствовала резкую боль, словно ее промежность действительно разрывается. Неожиданно что-то произошло, и боль стихла. Сильные руки продолжали массировать ее затвердевшую грудь, а член вытанцовывал промеж задних лап. Фелиция почувствовала, что ее передние лапы слабеют, и она не сможет долго устоять. Она сказала об этом охраннику, и тот, сняв с нее цепь, позволил лечь на спину. В изнеможении растянувшись животом кверху, Фелиция казалась еще более сексуальной, чем до этого.
Охранник вновь соединился с нею, и не отпускал до тех пор, пока не кончил. Затем поднялся, и начал одеваться. Фелиция наблюдала за ним туманным взглядом. Теперь он не казался ей таким противным, как до этого. Он подарил ей наслаждение, которое она никогда ранее не испытывала. Возможно, последнее, что она испытала хорошего в этой жизни.
Одевшись, охранник приказал Фелиции сложить вместе передние лапы, и, сковав их цепью, повел за собой по длинному, темному коридору. Так они прошли метров двести, прежде чем оказались перед лестницей, ведущей наверх. За ней — еще один длинный коридор, похоже, ведущий на арену — Фелиция слышала доносящиеся издали крики людей, собравшихся полюбоваться смертельным боем. И вдруг что-то изменилось в душе девушки-кошки. Ей снова захотелось того, что сделал с ней охранник двадцать минут назад. Только теперь роль насильника она хотела взять на себя. Вместе с чувством желания пришло и чувство решительности и агрессии. Фелиция более не боялась предстоящего поединка...
Пройдя второй коридор, охранник и Фелиция оказались на арене. Это была большая прямоугольная площадка примерно двадцать метров в ширину и пятьдесят — в длину. Вокруг — толстая металлическая решетка. По ней можно взобраться наверх, но потолок закрыт такой же решеткой, только с гораздо более частыми прутьями. Бой словно происходит в клетке. Вокруг — импровизированные трибуны из сваленного в кучу всевозможного хлама. На нем — множество зрителей, пришедших поглазеть на то, как человек отберет жизнь еще одного Дарксталкера. Или наоборот...
На арене ее ждали. В противоположном углу стоял невысокий седовласый человек, обнаженный по пояс. Его седины создавали резкий контраст со всем остальным — тело было без единой морщины, как у молодого гимнаста, но не такое крепкое, как у охранника; лицо также не говорило о старости. Из одежды на нем были лишь темно-синие спортивные брюки, да красный матерчатый пояс.
Охранник снял цепи с Фелиции, вышел на середину арены и прокричал, пытаясь перекрыть гул, создаваемый зрителями:
— Сегодня Первая Ночь
