гостям, а те гладили дрожащими руками ее тело, волосы, лопотали бессвязное.
— Ну пожалуйста, ну не надо! — умоляла их Полина. — Вы сейчас можете сделать со мной все, что захотите. Но я вас прошу, не надо!
Вдруг один из ребят расплакался от умиления. Он сидел и капал теплыми слезами на Полинкину спину.
— Ну что я могу поделать, когда она говорит такое! Девочка моя! — поцеловал ей плечико, всхлипнул. — Мы уходим...
И поволок вяло сопротивляющегося друга прочь из комнаты. Все уснули.
После этого случая Поля долго не отвечала на Петины звонки. Но соскучилась, передумала. И в один из будних дней разрешила приехать в гости.
С порога зацеловал, схватил в охапку.
— Знаешь, что я сейчас с тобою буду делать? — зашептал в ухо.
Полина засмеялась.
Уронил на кровать, начал расстегивать, потом задрал на ней рубашку, стал целовать открывшийся живот. Потом — красный, тяжело дышащий — содрал лишнюю одежду, вскочил, схватил Полю за щиколотки, поднял вверх. Полина завизжала, хватаясь руками за ноги
Петра...
А он уже обхватил ее лодыжки одной рукой, а другой вправляет член — капающий, скользкий.
Кровь прилила к голове Поли. Беспомощно припав к волосатым Петиным ногам, она скользила вверх-вниз, но скоро руки Петра ослабели, и оба опустились на пол, так что Петя попал членом прямо Полине в рот и начал вводить его неглубоко. При этом раздавалось смешное чмоканье на выходе.
Сам же он уткнулся носом во влажную мякоть и лизал яростно — с урчанием и покусыванием, — пока не почувствовал сильный зажим члена между языком и небом во рту Полины.
Тогда он с силой протолкнул его глубже. Почувствовал конвульсивные движения горла, сладкий спазм, приподнялся и вылил из набухшего хуя на язык и губы Поли.
Она кончила чуть раньше, и теперь любовники лежали, раскинувшись на полу, наслаждаясь любовной паузой.
На кухне они напились чаю и балдели,
куря.
В окно светило яркое солнце. Петя встал, подошел к зеркалу, выбрал среди тюбиков помаду поярче, протянул Полине:
— На, покрась губы!
— Зачем?
— Ну пожалуйста.
Поля старательно намазалась, затем Петя заставил ее сильно накрасить глаза, выбрал еще один тюбик помады:
— Теперь покрась мне...
И подставил губы.
Полина, смеясь, накрасила, наложила румянец на щеки. И Петр стал удивительно похож на женщину. Он полюбовался собой, стоя у зеркала голый.
— Мешает... — указал на болтающуюся между ног колбасу.
Взял шнурок, обмотал вокруг головки, просунул член назад между ног к ягодицам и закрепил шнурок сзади, обвязав вокруг пояса, так что впереди оказался почти что женский треугольник лобка, а член спрятался внизу между ног.
Зрелище было презабавное, Петя корчил томные гримасы и строил глазки. Полина приблизилась к нему крашеными губами, и они слиплись в поцелуе, размазав помаду во-
круг губ.
— У тебя нет какой-нибудь свечки? — поинтересовался Петя.
Полинка принесла белую стеариновую свечу, приставила ее себе между ног — и транссексуальная пара была готова. Так они развлекались на этот раз, Поля старательно орудовала свечой меж ягодиц Петра, вызывая его глухие стоны и женские взвизги.
Следующее их свидание совпало с ее днем рождения. Они с Петей бродили по «Детскому миру», разглядывая игрушки, подростковую обувь и все, что попадалось на пути. Полина загляделась на детское двухлопастное весло для байдарки. Чем-то оно ее заворожило. Полюбовавшись и повертев его в руках, она нехотя отошла к мячам и ракеткам в отделе спорттоваров.
На выходе из отдела Петя догнал и тронул ее за плечо, в руках у него было новенькое очаровательное весло, то самое, которое ей понравилось.
Они шли домой, привлекая внимание прохожих. Кто-то слал им в спину улыбки и реплики типа:
— Девушка увлекается греблей...
Дома у телевизора,
