головки — Паша вздрогнул. Странное это было зрелище: сексуальная девушка, глядя неотрывно в глаза одного парня, довела другого до оргазма, доставив ему неземное удовольствие, а он лежит, как бревно, прикидываясь не то пьяным, не то спящим. Затем, моя любимая Оля села на корточки и, покачиваясь в такт какой-то только ей слышимой музыке, начала с ленцой пантеры стягивать с себя ночную рубашку. Это было фантастическое зрелище. Я был весьма и весьма не равнодушен к ее шикарной фигурке: необычайно широким бедрам, необычайно крупным (и совсем не отвислым, как это можно было ожидать) грудям и необычайно тонкой талии. Ее гитарообразная фигурка ни когда не оставляла меня спокойным. И тут, к своему стыду, я банально возбудился.
Тем более что после Оленьки в течение полугода у меня совсем не было женщин. Рубашка полетела в сторону, туда же улетели ее любимые трусики а-ля шортики. И тут начался спектакль. Все также покачиваясь, и глядя прямо мне в глаза, Оля мягко взяла свои груди в ладони и начала их массировать. Боже мой! Она же возбуждена до предела: ее соски мгновенно вскочили, как стойкие оловянные солдатики. Она привалилась к спинке дивана и широко развела свои бедра, что бы всем была лучше видана ее набухшая пипа. Ее левая рука скользнула между бедер и ласково коснулась маленького язычка, что предательски торчал меж складок ее сладких губок. Ее стон прозвучал для меня как команда: я словно сомнамбула подошел к дивану, встал на колени и, склонившись перед Оленькой, прикоснулся своим языком к моему малому собрату.
О этот чудный вкус! О этот восхитительный запах! О эта нежная кожа! Как давно я был этого лишен. Мгновенно моя слюна смешалась с ее влагой, и я жадно начал пить этот нектар богов. Да именно нектар. Амброзию. Ибо я уверен, что только этот напиток может дать мужчине все: здоровье, долголетие, счастье, любовь. Мой язык бегал от заднего прохода моей Оленьки до верхней арочки, где сходятся ее большие губки, стараясь, чтобы ни одна капля драгоценного напитка не прошла мимо и не затерялась в безвестности. Я мягко проводил язычком через середину ее пипы до самого клитора, раздвигая ее горячие малые лепесточки; затем я спускался в низ по гладкой бархатной коже в том сладостном промежутке, что разделяем малые и большие губки. Я словно землекоп пытался подкопаться под эти складочки ее больших губ.
Естественно, мои манипуляции не могли оставить Ольгу равнодушной — ее уже просто начало трясти от страсти. Как не смешно, но и Паша не остался равнодушным: я ощутил, подрагивание и прогибы дивана рядом с нами и, скосив глаза, увидел, что он стоит в полной боевой готовности, а Оленька взахлеб заглатывает своим ротиком его член. Разогнув спину, я увидел, что глаза Оленьки уже полны сексуального безумия. И тут же, как по закону сообщающихся сосудов это безумие захлестнуло и меня: своей левой рукой я рывком расстегнул шорты и придвинулся к Оленьке, направляя свой член в ее пипочку. Легкое щекотание волос по моей головке, электрический удар влажных, раскаленных губок и вот я проваливаюсь в сладострастную глубину. Невольный крик вырвался из наших с Оленькой губ, она обхватила меня правой рукой и рывком надвинулась на меня.
Словно безумные мы начали дергаться друг другу на встречу и обратно, громкие чавкающие звуки, как громом огласили комнату. Я понял что умираю, и решил, что об этой смерти можно было только мечтать: в момент наивысшего удовольствия в объятиях моей любимой Оленьки. Какое-то звериное рычание вырвалось из моей груди, и я почувствовал, как бьются в Оленьке освобожденные струи. В тот же момент, как по команде, начал кончать и Паша. Так как его член находился практически перед моим лицом, я в подробностях видел, как его головка мгновенно разбухла и побагровела, и из нее рванули струи его спермы. Они плескали и плескали на лицо любимой Оленьки, заливая ей глаза, попадая в открытый
