остановка. Двое, также держа Светку под руки, сошли с площадки, не забыв, одернуть платье (подол был подоткнут за пояс). Когда они стали сходить я увидел, почему жена не кричала, хотя этот вопрос у меня не возникал в течении всего этого действа — у Светки во рту была маленький кляп-груша. Третий, за пару минут до остановки, севший на соседнее со мной сиденье, буркнул что-то на каком-то блатном языке, но смысл был ясен... я должен быть на квартире... Теперь было понятно, что они в своем праве, но легче ли мне от этого было?
Я вышел с этим блатным (может они и все такие) и мы поплелись за идущей впереди троицей.
Когда я подходил к дому то опешил — там стояло штук двадцать машин, которых рядом с нашей хрущевкой, по определению быть не должно (только джипов четыре). Я еще помню, механически, удивился — как они все здесь поместились. Из одной из них вылез здоровый мужик и, поигрывая ключами пошел к подъезду, за ним потянулись и мы. В подъезде он бросил не обернувшись — «вытащите кляп». Все было исполнено моментально. Он подошел к ней близко и говорит...
— Вот что девка, ты попала... Знаешь все кто сегодня приехал к тебе в гости — это ведь ты их пригласила, не правда ли, — усмехнулся он, посмотрев на меня (я все время был сзади этих двух, котрые держали Свету), — сегодня имеют на тебя все права. Наверное, надо бы подвести под это какую-то основу, — издевался он, — но честно говоря, мне что-то лень. Обслужишь всех — не девочка, вроде, или с мужем не повезло? — тут он опять глянул на меня — и будешь жить, будешь ерепениться — сама понимаешь. Только пойми одну простую вещь, что когда мы тобой наебемся, мы можем оставить тебя жить, даже если ты будешь ходить по судам, милициям, ООН, судам по правам человека — здесь такой контингент, что тебе просто не поверят, это наверное, было бы даже забавнее, но... будет совсем не так — ты умрешь, как еще никто не умирал — знаешь, мне всегда хотелось запустить в пизду ядовитую змею, но это на последок, сама понимаешь...
Он что-то говорил, а я видел (или чувствовал) что то, о чем он говорит доставит ему не меньшее, а скорее всего гораздо большее удовольствие...
... Но ты не бойся — я человек слова — поебешься нормально, удовлетворишь всех — будешь жить. Поняла? Кажется она поняла... Во всяком случае, не проронила ни слова. Он подошел к ней вплотную и запустил руку под подол платья. По-видимому, он вошел в нее, потому что она заметно вздрогнула.
— Молодец! — заржал он, — Что поняла. Плохо что сухая еще. Сколько у тебя ебарей-то было, а?
— Один — едва слышно ответила Светлана.
Мужик сначала опешил... «Серьезно? Ну ты даешь! Такая телка! Наверно в жопу, вообще, не пробовала? Ну, готовся, сегодня у тебя будет все. Раздевайся.»
«Что прямо здесь? Вдруг кто придет... « Она практически плакала
«А что тебя беспокоит? Ну ебут тебя и ебут! Да и где? Домой я блядей не вожу...»
Она посмотрела на него и сказала «Я живу в этом доме, меня здесь все знают...»
«Опаньки, — сказал еще один вошедший мужик, — ты еще не в койке?»
Через стекло парадного я увидел как из всех машин начали вылезать люди... Причем не только мужчины... Они приехали на обычную развлекаловку, может даже сами в ней участвовать не будут. Просто посмотрят, вместе с женами, как девку пустят по кругу. Это же всего лишь способ провести время...
«Харе, ей мозги ебать, — сказал вошедший, — знаем у тебя здесь — хата, так что медленно с призывной улыбкой снимай платье и голой, постоянно оглядываясь и улыбаясь марш по лестнице открывать дверь».
Я думал, что Света не сможет, но, по-видимому, она прониклась ситуацией, поскольку сразу сняла с себя платье, и шагнула на лестницу. И мы шли за этими бесстыже белеющими бедрами, ее задницей, в которую, прав был этот бандюк, она мне еще не разу не дала... Оглядываться, она, правда, не