невыносимо — Юрка вытаращил глаза, уперев взгляд в Дашку, — и хрипло вытолкнул из себя вопль рвущейся лавины: — Ххххгааааааэээээыыы! Ы! Ы! Ы! Ы! Ы! — и ревел, впрыскивая в Дашку огненные разряды. Дашка ревела вместе с ним...Это была истерика блаженства, в которой горело напряжение безумной переписки, истощившей обоих.Эпилог — ... Что это? Дашк, что это было? — хрипло вопрошал он ее, когда все закончилось. — Ничего. Ты меня трахнул, — отвечала Дашка, улыбаясь сквозь слезы. — Но... Дашк... Дашенька... Боже мой! — Мне было так хорошо, — бормотала она, обняв его. — Сразу видно опытного Казанову. — Да нифига я не опытный Казанова! Даш, я тоже врал тебе. Ты у меня вторая. — Что? — Ну да. Даш... — ... Но ничего. Я все равно переплюнула тебя. Ты у меня вообще первый. САМЫЙ первый. — ???Дашка тихо смеялась, глядя на Юрку сквозь слезы. — ... Постой... Я не понима... — А что тут понимать? — спросила Дашка особенным, звонко-нежным голоском и привлекла Юрку к себе.Тот сопел, уткнувшись в ее кудри, и растворялся в сладком безмыслии, в непонимании, в пустоте, которую нельзя и не нужно было понять, потому что было очень хорошо. — А я же... Тебе же, наверно, больно было, да? — Было. Но мне понравилось, — рассмеялась Дашка, и Юрка охнул от серебристой дрожи этого смеха. — А здорово мы друг другpу лапши навешали, да? Боже мой, Юрка... Юрка! Я ведь любила тебя еще тогда, в детстве, когда мы были здесь — ты не заметил? Не заметил? — укоряла она его сквозь слезы, искренне веря, что так и было.Юрка покаянно и блаженно сопел в ее кудрях.
