кажется, вошла во вкус...
Определенно вошла: опустившись на подвижную лежанку, она ухватилась за ручки, от которых тянулись к стене тугие струны эспандера, потянула ручки вниз — площадка пришла в движение, отъехав к высокой стенке тренажера, — и медленно развела ноги в стороны, дожидаясь, пока он опустится на колени и направит свою плоть в сторону ее лона. Она слегка ослабила усилие, площадка медленно поползла вперед, а он не без интереса следил за тем, как лоно женщины наплывает на его член и целиком поглощает его. Она опять напряглась, приводя подвижную панель в движение, потом расслабилась и уже не останавливаясь, понуждая тренажерный лежак сновать туда-сюда, но в тот момент, когда он взорвался, силы оставили ее, ладони разжались, и рукоятки эспандера отлетели к стенке...
— Ну и как, на ваш взгляд, результат? — осведомилась она спустя минут десять, стоя к нему в профиль и поглаживая ладошкой мягкий животик. — Завтра продолжим наш шейпинг?
«До завтра еще надо дожить», — с тоской подумал он.
И — как в воду глядел.
Вторая, третья и четвертая любительницы экзотического шейпинга оказались унылыми традиционалистками, зато с пятой пришлось попотеть...
Явилась она в зал в ослепительно белом махровом халате, быстренько скинула его, и выяснилось, что под халатом у нее ничего нет. Отгоняя воздушным плевком низкую челку, наползающую на глаза, она с прохладной улыбкой на тонких, застывших в агрессивном каком-то искосе, губах, приблизилась к нему вплотную, и в следующий момент он почувствовал, как проворные ее жесткие пальцы проникают под туго обтягивающие бедра спортивные шорты, находят его член и принимаются массировать его настолько энергично, что Паша инстинктивно отшатнулся. Взгляд его упал на велотренажер, стоявший по соседству со шведской стенкой, и тут шальная мысль вдруг посетила его... Он пересек зал, опустил до максимума велосипедное кресло, уселся на него, прислонившись спиной к рулевому поручню, и подмигнул:
— Прокатитесь?
Она и прокатилась: взгромоздилась сверху, нащупала его скользнувшую по внутренней стороне бедра плоть, осторожно направила ее, повела туда-сюда бедрами, застыла на мгновение, а потом обрушилась вниз настолько резко, что Паша непроизвольно издал сдавленный стон... Поерзав из стороны в сторону, она плавно опустила ноги на педали, подалась вперед, резко, как после приема стопки водки, выдохнула, и в этот момент что-то начало происходить в самом деле экзотическое... Он вдруг ощутил, как в глубине ее бездонного лона происходит какое-то смутное движение, окутывающее мягкими пульсациями его плоть. И это в самом деле было нечто: лишь спустя какое-то время он догадался — она же крутит педали! И теперь чутко следил за тем, как она медленно наращивает темп, и поражался ее выносливости. Прошло не менее получаса, а она с прежним остервенением работала на трассе — то приподнимаясь, то опадая, и он чувствовал на лице ее шумное горячее дыхание... Длилась эта безумная гонка по призрачной трассе, кажется, бесконечно — до тех пор, пока он, импульсивно выгнувшись и едва не сбросив с себя эту чокнутую велогонщицу, не взорвался... Короткая мощная дрожь сотрясла ее щуплое тело, она, пронзительно вскрикнув, целиком отдалась безумным беснованиям на его медленно остывающей плоти, а потом заметила:
— Хороший был спринт... Но в другой раз мы погоняем на длинные дистанции.
— А все здесь неплохо устроено, — заметила эта, шестая, прогуливаясь по залу для индивидуальных занятий. Что-то в самой пластике ее плавных движений, в раскованной, с легким подскоком, походке, в лукавой улыбке было такое, что Паша с легкой оторопью отметил в себе смутный толчок желания и пробормотал:
— Что за черт?!
Что в самом деле за черт — после такого напряженного трудового дня он опять отчетливо ощущал, как
