палец фотографа. Он, не сравнимо с Димкиным, был очень толстый. Палец начал двигаться, как поршень, а фотограф, как ни в чем не бывало, приказал девочке оставаться в этом положении. Эта ситуация длилась недолго — секунды три, но Оксане этот миг показался вечностью.
В итоге, на фотографии Оксана Геннадьевна выглядела вполне нормально, поскольку была видна только ее голова. Правда, если очень хорошо присмотреться, то в промежутке между Мишкой и его соседом можно заметить фрагмент силуэта голого тела. Но на эту мелочь человек не знающий всех подробностей внимание вряд ли обратит. Зато одногруппники очень любили показывать пальцем на фотографию, висевшую на стене, и кричать, что Оксанка там голая. Были еще другие фотографии, о которых дети и не подозревали. На одной была изображена воспитательница и Оксана. Воспитательница стояла позади, прижимая девочку к себе ладонями скрещенными на груди ребенка. На другой фотографии девочка уже лежала на коленях у фотографа, как в кресле... ноги разведены, волосы распущены. Фотограф улыбался, растягивая пальцами девичью промежность, и Оксана, как это не странно, тоже улыбалась. Эти снимки были сделаны в единственных экземплярах во время тихого часа в кабинете заведующей. Где сейчас эти фото, Оксана Геннадьевна не знала. О том случае она вспоминает, как о наваждении.
После этого в жизни Оксаны Геннадьевны нет-нет, да случались подобные происшествия. В детском саду, пока родители не переехали в другой город, Оксану часто наказывали раздеванием на публике. К этому она даже начала привыкать. Когда ей сказали, что на празднике Восьмое марта она будет играть роль гипсовой статуи, Оксана не удивилась. Зато ее мама была очень изумлена, увидев на сцене своего ребенка обнаженным и обмазанным белой краской. Девочка изображала статую маленькой феи, которая по сценарию должна была ожить во время дождя. Ее сверху поливали из лейки. Краска постепенно смывалась, обнажая и без того обнаженное тело Оксаны. Это был финал пьесы неизвестного автора. Девочка спускалась с постамента и, не произнеся ни слова, кланялась зрительному залу вместе со своими товарищами. А за кулисами голос диктора читал заключительные строки... «Фея ожила и стала обыкновенным ребенком». Занавес закрылся. После спектакля воспитательница будет объяснять маме, что голой ее дочку решили поставить только потому, что не хотели марать трусики краской. Домашние разборки ни к какому результату не привели... Оксана боялась рассказывать о своих приключениях с Димой. Все закончилось тем, что семья переехала в другой город. На новом месте Оксана успокоилась. До девятого класса ее никто не третировал. А в девятом классе все началось сначала. Однажды Оксана забыла принести спортивную форму на урок физкультуры. Преподаватель — женщина поступила с ней несправедливо, заставив снять школьное платье и присоединяться к девочкам. Слава Богу, что в этом возрасте физкультура проводилась отдельно у девчонок и мальчишек. Оксана не носила лифчиков, поэтому единственным предметом из одежды на ней оставались беленькие трусики.
Ее несформировавшиеся грудки торчали в разные стороны, соски набухли, а свободные трусики при выполнении упражнений совсем не скрывали волосики между ног. Когда Оксана начала выполнять стойку в «мостике» трусики вообще съехали в сторону, обнажив пухлые, довольно развитые половые губки влагалища. Учительница была вредной женщиной. Заметив эту оказию, она, вместо того, чтобы остановить девочку, заставила сильнее прогибаться в спине и держать стойку. В это в время, как назло, дверь отворилась и в проем высунулась веснушчатая рожа одноклассника Сережки. Вначале он не заметил Оксану, обратился к преподавателю с просьбой дать журнал, чтобы им, мальчишкам, их учитель проставил оценки. Но на полу-фразе Сережка осекся. Буквально в двух метрах от себя он заметил настоящую
