последовало. Вместо этого Мион, кончиком языка провел вверх по животу и груди романа, Роман со стоном выгнулся и поупустился без сил, а Мион повторил это снова, и снова, пока романа не прошептал:
— Я сейчас сойду с ума.
Тогда Мион опустился вниз и нежно поглотл Романа, он цеовал, ласкал и щекотал его достоинство, Роман извивался от удовольстви все быстрее пока, наконец, не замер и из его могучей груди вырвался стон несравнимого нисчем удовольствия.
Роман приподнялся, и Мион вошел в него, он двигался нежно и акуратно, одновременоо целуая накаченные плечи, его волосы нежно щекотали Роману спину. Мион стал двигаться быстрее и замер наполненый счастьем.
— Я люблю тебя, — прошептал Роман.
Мион ничего неответил, а только обнял Романа и уснул в его объятьях. Он знал, почему ему так хорошо, это был покой, рядом с этим большим парнем ему нечего бояться.
Рано утром Мион встал сходил в душь, оделся, выпил кофе и еще раз взглянул на спящего геркулеса. Он спал, и его могучая грудь равномерно вздымалась, рука лежала там, где еще недавно спал Мион.
Свежесть утра на побережье нисчем не сравнимое ощущуение, Мион подошел на остановку и сел в желтый двух этажный автобус.
— До Питера, — ответил он на немой вопрос водителя, и тот протянул ему билет. Автобус тронулся и исчез в утреннем тумане. Почему он уезжал, он мог только догадываться, наверно потому, что слишком устал разочаровываться в идеалах, которые сам себе создавал.
