слова, звонкая пощечина:... «Я тебя спрашиваю?» — «Как муха в паутине», — выдавила она. Любое движение причиняло боль, туго затянутые веревки впивались в тело. «Как ты думаешь, маленькая, я вспомню, откуда надо начинать все это распутывать?»
Хозяин вышел из комнаты. Мысли бродили в голове, никак не складывались в единое целое. Ее одолел страх. Страх неведомого, невидимого, страх беспомощности, но она знала, что ничего плохого не случится, она доверяла. Доверяла свою жизнь, свое тело, свое сознание Ему, Хозяину. Но она знала, что будет дальше...
Первое прикосновение ремня было и ожидаемым, и неожиданным. Она вздрогнула, но промолчала. Еще удар, еще и еще. Теперь он порол ее уже от души. Лариса старалась как-то подстроиться, как-то расслабиться, но боль брала свое, она закричала. «Кричи, девочка, кричи, здесь тебя все равно никто не услышит».
Ей дали минуту передохнуть, но только для того, чтобы все начать сначала. Но теперь это уже была плеть. Удары ложились один за другим, без счета, без перерывов. Неудобное положение тела, стянутого веревками, которые причиняли дополнительную боль, завязанные глаза — все это обостряло ощущения. Хотела ли она это остановить? Да, наверное, может быть, НЕТ!
Минутный перерыв. Руки Хозяина на ее щеке, такие теплые, ласковые, его губы на шее: «Как ты, девочка?» Она всхлипнула и расслабилась. Ответа он не дождался. Экзекуция продолжилась. Снова свист плетки в воздухе, снова удар, еще и еще. Она выла в голос, тело сотрясалось в конвульсиях. Чего? Боли, желания? Она не знала...
Хозяин грубо и жестко взял ее за волосы и приподнял голову вверх и назад: «Чего больше — желания или боли?» Этот вопрос совсем загнал ее в тупик. Она не знала, как ответить правильно... «Желания», — промямлила в ответ и получила новую порцию ударов. Ладони, стянутые веревками на уровне попы, попадая под удары, горели огнем. В какой-то момент Лариса ухватила концы плетки пальцами и тут же судорожно их разжала. Две вещи, к которым она не имела права прикасаться руками — ошейник и плетка... Это правило она помнила хорошо. Но ее движение не осталось незамеченным. Нет, Он ничего не сказал, просто следующие удары сыпались один за другим, не давая расслабиться, как-то подготовиться. Лариса выла, ее сотрясала дрожь, слезы впитывались в повязку, но хотела ли она остановиться? Нет... Она знала только одно — Хозяин не причинит ей вреда, он заботиться о ней. Пусть так, пусть через боль, значит, так надо...
Все имеет начало и конец. Хозяин прикоснулся к ее ладоням и понял как они холодны, несмотря не то, что горели огнем от ударов... Порка закончилась. Быстро и ровно веревки сняты с тела: «Да, девочка, связывать тебя надо осторожно... « Она была благодарна в этот момент.
А дальше был секс. Грубый, жесткий, без слов и нежности. Хозяин имел свою шлюшку, как ему вздумается. Ее ноги на его плечах, член в попке, ей уже не больно, порка страшнее, она хочет, ждет его развязки. Он трахает ее неистово. А она кончает и кончает, с разрешения, точнее, по приказу. Хозяину нравится, как она кончает, и он наслаждался этим. Обессиленные оба, они рухнули на постель. Лариса языком привела в порядок член Хозяина, вымыла его старательно и ласково, чтобы не причинить неудобства. И уютно устроилась на его плече.
Этап четвертый. Разбор полетов
Они пили кофе на лоджии и курили. Лариса, как всегда, в ногах у Хозяина. Ей так было уютнее и проще.
— Вот никогда не пишу сценариев. Пороть тебя сегодня в мои планы не входило. Но я-то контролирую ситуацию, а вот твое состояние вызывает вопросы. Можешь ли ты вспомнить стоп-слово? Я не уверен, что в таком состоянии можешь.
— Не знаю... Но мне оно было не нужно... Вроде, может быть...
— Что за лепет?
— А почему мне надо вспоминать стоп-слово? Я не понимаю, объясните.
— Ты всегда должна его помнить!
— Но мне не хотелось...
— Девочка моя...
И снова эти ласковые, безжалостные, родные,
