Я никогда не стеснялась того, что я розовая. Мои знакомые знали об этом. Я выслушивала их плоские шутки и деланно улыбалась, скрывая раздражение...
Но ведь у меня есть сердце... Сквозь неприязнь ко всем я в душе тосковала по той принцессе, которая вырвала бы меня из всего этого кошмара...
Маринка — девушка с работы, считала меня своей подругой и периодически лезла мне в душу. Мне плевать, пускай лезет, хоть кто-то заинтересовался моими мыслями. Хоть я её и не просила, Маринка всё время пыталась мне кого-нибудь сосватать. Я долго намекала ей, что не интересуюсь парнями, но потом разозлилась и сказала всё открытым текстом.
С тех пор Маринка не приставала ко мне с глупыми дешёвыми разговорами.
И вот, в один прекрасный день «подружка» Маринка вытащила меня из дома на юбилей нашего телеканальчика. Мне всегда было плевать на все такие тусовки, вечеринки и прочее, но Маринка чуть ли не силком выгребла меня из квартиры.
— И ты в этом собираешься идти на вечер? — удивлённо спросила она, глядя на серую длинную юбку и летний пиджачок, одетый поверх белой маечки, — хоть бы платье красивое одела.
Я сделала детские глазки и с иронией посмотрела на Маринку. Она ухмыльнулась и пошла вперёд. Мне не оставалось делать ничего, как за спиной показать ей язык.
Вечер оказался пресным сборищем мелочи, каждый из которых мнил себя, по меньшей мере, главным редактором телеканала. Как раз такие вечеринки показывают в дешёвых западных фильмах про всяких там адвокатов. Я мельком глянула на себя в зеркало. «Элли Макбил хренова» — в уме сказала я своему отражению. Вскоре мне надоело выслушивать скользкие поздравления сотрудников, и я, взяв бокал с шампанским, вышла на балкон подышать свежим воздухом. На широком балконе стояла парочка молодых людей, о чём — то яро споривших. Я стала вдалеке от них, и всмотрелась в сумерки. Уже темнело, но летний воздух, совсем не шевелясь просто висел в воздухе. Поставив бокал на перила, я сняла пиджак и повесила его рядом с бокалом. Стало намного легче. Так я стояла, наверное, минут пять, когда услышала за спиной тонкий женский голос...
— Не против, если я присоединюсь? — сказала девушка. Я повернулась и увидела скромное существо в короткой юбочке и шёлковой рубашке. В руке девушка держала такой же бокал, как и у меня. Я пару раз видела её на канале, она была то ли секретаршей, то ли просто мелкой журналисткой. Я молча пожала плечами и подвинула висящий пиджак. Девушка кивнула головой и стала рядом, так же поставив бокал на перила.
— Скучно тут, правда? — спросила она, — меня Наташей зовут, — она протянула руку для пожатия.
— Очень приятно, Ирина — ответила я, не глядя на неё, и не ответила на рукопожатие. Наташа не обиделась. Я краем глаза взглянула на неё. Она крутила бокал в руках и смотрела на то, как в нём переливается шампанское. На её девичьем личике играла легчайшая улыбка, а тонкий немного курносый носик ещё сильнее подчёркивал впечатление провинившейся пятиклассницы. От нечего делать я обернулась кругом и увидела стоящую в дверях Маринку. Она загадочно улыбнулась, кивнула на «пятиклассницу», и ушла. Ах, так! Так это Маринка мне её подсунула! Неужели девочка розовенькая? Вот так юбилей канала! Ладно, дорогая подружка, играть, так играть! Кажется, сегодняшний вечер начал обретать смысл...
Я с хитрой улыбкой повернулась к Наташе и, подняв бокал, сказала...
— Не хочешь тост сказать?
Девушка смутилась и опустила глаза... — Да я и тостов-то не знаю...
Я демонстративно усмехнулась, окончательно вогнав Наташу в краску... — Учу. Когда нечего сказать в тост, я обычно говорю — «За красоту момента!», — я чокнулась бокалом о её бокал и, залпом выпив остаток шампанского, пошла в комнату. Ничего не понимающая Наташа квадратными глазами смотрела мне вслед, а игра только начиналась...
Я долго
