комнату в общаге, отъехавшую на неделю соседку. Пытаюсь дотянуться губами до соска, — и тут замечаю здоровенную тень, двигающуюся к нам со стороны спортзала со скоростью матерого трамвая.
— Нинка, блин!?! — вот, оказывается, звали-то ее как, — что ты тут делаешь, блин, с этим мудилой?!
— А то ты, блин, козел, не видишь! — пытаюсь заслонить подругу своей широкой грудью, но по-прежнему сжимая правой рукой лямку бюстгальтера.
Фразу договорить я не успел, так как почувствовал хороший тычок в зубы.
— Ты ему лицо разбил!!! — истошно завопила толстозадая Нинка, глядя на меня, сползающего вниз по кирпичной стене.
Со стороны входа уже бежал Валера-Бампер с корешами. Не долго думая, Тень сграбастала снова ставшую прыщавой Нинку в охапку и помчалась в свою нору к спортзалу. Мне было трудно сосчитать, сколько народу промчалось мимо меня в ту минуту. Впрочем, какое мне до них дело — они не обратили на меня никакого внимания, увлеченные погоней.
В танцзале было по-прежнему темно и людно. В бывшем нашем углу, около пустых бутылок сидел Ангел. Не представляю, как он сюда попал, но был он явно женского пола — золотые волосы струились по плечам, голубые глазки смеялись в ответ на мой недоумевающий взгляд.
— Я думал, ангелов уже не бывает, думал, они вымерли вместе с динозаврами.
— Ты ошибаешься. Но все равно я ни какой не ангел — смотри, у меня нет крыльев. Видишь? Можешь потрогать.
Я потрогал.
— Вообще-то, крылья обычно растут на спине, а не на груди. Впрочем, руки у тебя сильные и нежные. Не хочешь проводить меня домой?
Мы шли под огромными звездами, проглядывающими сквозь лохматые кроны деревьев. Я что-то бормотал про связь устройства вселенной с конфигурацией зодиакальных созвездий. Она весело смеялась. Смех ее переливался и звенел в ночи подобно серебряному ручейку.
— Я не хочу домой. Отведи меня куда-нибудь, — просто так заявила она. Ах, у этих ангелов все так просто.
Когда мы пришли ко мне домой, с порога она потребовала чашечку кофе.
— Может, стакан вина? У меня как раз припасена на Светлый день бутылочка Муската.
Со звонким смехом она помчалась на кухню.
— Да нет же, дурочка, все у меня в комнате, — я проводил ее в свое маленькое логово с большой раздвигающейся тахтой посередине. Зажег свечи, разлил вина. Праздновать — так праздновать!
— За что выпьем?
— Давай, за встречу, — предложил я.
— Фу, как банально, — укор ее был колким, но коротким. Она тут же вынула из-за ворота блузки очаровательную грудку и смачно полила ее вином из своего бокала, — за любовь! Только за любовь! Причем, из моей груди, — и она подставила моим губам свой упругий молодой сосок, блестевший от света свечей.
Я растерялся, но соблазн был слишком велик. Да и выпитое накануне все еще стучало дробью в висках. Сосок оказался у меня во рту. Вино было терпким и сладким, плоть пружинила и набухала под моим шаловливым языком. Не успел я полностью вылизать ее грудь, как она уже скинула с себя все и теперь нависала надо мной — безукоризненно сложенная и совершенно голая — от золотистой макушки и до кончиков маленьких пальчиков. «Да, она — не ангел», — подумал я, и от этих мыслей мне стало легко и приятно.
