Я вошла в комнату детей посмотреть как там старшенький — вечером немного температурил.
«Боже, как же они выросли, мои соколята.» С умилением остановилась у порога и долго-долго смотрела на них, думая о том, что хоть и не сложилась жизнь как хотела, и работа не любимая и муж... не оказался тем принцем... Зато... зато дети... ради этого стоит жить!!!
«У Кости, наверное, жар — вон как разметался по постели, одеяло почти на полу, нужно подойти поправить, заодно и лоб потрогаю, температура вечером была небольшая, но мало ли...» Я подошла ближе к Костиной постели и обомлела: «Боже!... да... совсем взрослый стал» — выбившись из ширинки трусов, во всей своей красе, торчал достаточно большой для юноши член.
« Наверное, будет ещё больше, чем у его отца!» Я вдруг вспомнила первые дни наших встреч, ещё до свадьбы, безумные ночи, да и дни... Он затащил меня в постель уже на второй день нашего знакомства, и я жалела лишь о том, что этого не случилось в первый день...
Что-что, а кувыркаться в постели мой муженёк умел, правда, как оказалось, это единственное что он вообще умел в этой жизни, но уж, зато умел хорошо... От этих воспоминаний мягкая, тёплая волна прокатилась от живота, ниже... отозвалась слабостью в коленях... «Да... этого уже не вернуть... лишь лучшая подружка — верная подушка, да славный друг вибратор... уж он то не будет скакать из одной постели в другую, как тот, кого он заменил... хотя разве может он сравнится с настоящим горячим и твёрдым, нежным и грубым, любящим и пронзающим насквозь...» Вновь, будто из-за угла, предательская волна, уже не мягкая, закружила, сбила с ног... С тихим стоном я опустилась на колени возле постели старшенького. Вихрь мыслей, самых разных кружился в моей голове: «... сходить поменять трусики — совсем намокли от так не к стати нахлынувших воспоминаний... когда же он успел так вырасти, мой мальчик... и у моего мальчика, кстати, тоже...» улыбнулась получившемуся каламбуру... «... наверное, вновь придётся обратиться сегодня к своему «верному другу», успокоить так не кстати разгорячившееся тело, не желающее оставаться в клетке матери-одиночки и трудоголички, а желающее жить наполненной любовью, физической и духовной, жизнью. «... Желательно больше физической...» опять улыбнулась я, «... ведь только 36... сколько ещё страниц не прочитано... как жаль так рано закрывать эту книгу... даже не попытаться перевернуть ещё одну страничку... хоть одним глазком...», а рука уже тянется к члену сына... « нет, не сына, а молодого красивого мужчины, юного принца», о котором мечтала ещё лет с пяти... Обжигающее тепло, каменная твёрдость... «... постой, что ты делаешь!!!... ведь это...»... солоновато терпкий вкус, вкус молодого мужчины... «... вот, значит как пахнут юные принцы...» Я улыбаюсь и мягко скольжу по члену вверх-вниз, вверх-вниз, повторяя те же движения правой рукой, тем временем левой лаская мошонку... «... надо же, никак не помещается... его отец любил, когда... ЕГО ОТЕЦ... ВЕДЬ ЭТОЖЕ МОЙ СЫН!... У МЕНЯ ВО РТУ ЧЛЕН МОЕГО СЫНА!... ужас и одновременно целое цунами тисками хватает мой живот... «... и, похоже, тебе это нравится...» Я ненавижу саму себя и одновременно превращаю губы в тугое колечко, и всё ускоряю и ускоряю темп. Между ног, кажется, налили хорошо разогретое масло. Не останавливая ни на секунду движения ртом, я запускаю себе сразу обе руки под трусики... электрический стул — детский лепет по сравнению с разрядом, пронзившим меня... «... нет... только не сейчас — ведь я сиреной разбужу весь дом...» Стон сына на секунду отвлекает меня от свои ощущений... «... сейчас проснётся...» холодным потом с ног до головы обволакивает эта мысль... И тут мощная струя кипятком ударила мне в горло. Поперхнувшись, я оторвалась, именно оторвалась, от члена сына и автоматически попыталась зажать его рукой, чтобы он не запачкал постель. Но не в силах удержать кашель, я молнией вынеслась из детской. Ворвавшись в
