показалось глупо. Ведь можно было разобраться и утром.Ярость была такая сильная, что даже вышел на улицу, пройтись, благо лето.А, выкурив несколько сигарет, обдумывая, что сказать, как ее покарать, немного успокоился. Остановился, подумал. А что собственно плохого она сделала? Реально изменять — не изменяла. С мужиком с тем не трахалась. Только писала и читала. Я же не против, если она читает «Эммануэль», например. Фото посылала, так тоже вроде не преступление. Во время нашего увлечения фотографией, часть снимком мы размещали в Интернете, в открытом доступе. По моей инициативе, кстати. Меня возбуждала, мысль, что куча незнакомых мужиков будут рассматривать и дрочить на нее.Задания, которые она выполняла? Тоже, вроде, не преступление. Что там? Ходить пару дней, и на роботе и дома без белья. Ласкать себя по-разному. Сфотографироваться так или так. Тут у них вообще проблемы были, потому что одной тяжело это делать. Ну, засовывала она в себя разные предметы. Ну, на работе, когда оставалась одна в кабинете, ласкала себя и немного обнажалась. Так он этого реально не видел... Тоже вроде ничего. А тут еще, вспоминая ее задания, представляя ее, я ощутил возбуждение. Мысль, что она все это делала, или могла делать по приказу другого, мне очень понравилась.С таким настроением я вернулся домой. Оля спала, и не подозревала, что она была обвинена и прощена за какой то час.А у меня возникла другая проблема. Что делать, и надо ли что-то делать? С одной стороны я чувствовал ее беспокойство, по поду того, что ей приходится скрывать свое занятие от меня. С другой стороны, как дать ей понять, что я не против ее развлечения, и ей не о чем беспокоится. Самое интересное, что, размышляя об этом, я почувствовал нежность и заботу к своей любимой. Чувства, которое я не испытывал уже давно.Решение лежало на поверхности. В последнем письме, которое пришло сегодня вечером, он подробно описал их свидание. Где помимо всего прочего, она перед ним ползала как кошка, на четвереньках. В конце письма он «заказал» несколько фоток в этой позе.Обмен письмами у них происходил раз в два дня. Сказывалась разница во времени. Сделать фото и отослать она еще не успела. Мне на руку было, что завтра была суббота. Целых два дня выходных впереди.На следующий день я был заботлив и внимателен к своей жене. Это было не трудно. В свете того, что я узнал, она для меня стала, почему-то более привлекательна и желанна.После обеда, я предложил: — Оль, я хочу вспомнить старое и сделать несколько твоих фотографий. Чтобы ты изображала кошку. Недавно наткнулся на такие в сети, и захотел сфотографировать тебя. Давай сделаем?Она посмотрела на меня удивленно, и мне показалось, что сейчас, как обычно, откажет. Не хочет мол, устала, и так далее. Но, потом быстро сообразила, и обрадовано согласилась.Я не стал тянуть волынку. Объяснил ей, какие фотографии хочу, и мы начали. Сначала, для настроения в трусиках, потом без них. Я заставил ее сползать с дивана и заползать на него. Принимать разные «кошачьи» позы на полу, у стены, у журнального столика, все больше и больше повторяя ситуацию, описанную ей Иваном в последнем письме. Может она что-то и начала понимать, но возникшее возбуждение у нас не дало ей задуматься об этом всерьез. Ее всегда заводили наши фотосессии. И сейчас щелка у нее была совершенно мокрая. Пара капелек висела на ее губках. Я постарался, чтобы они тоже попали в кадр, но в то же время, чтобы все не выглядело как «мясной магазин». Потом мы занялись сексом, как в старые времена, и иногда у меня возникало ощущение, что со мной другая женщина...После душа, просматривая фотографии, мы как обычно, забраковали половину. А из оставшихся я отметил штук пять, как наиболее удачных. То есть, достаточно красивых и одновременно возбуждающих. Это была обычная наша процедура.Через некоторое время, я, сказав, что мне надо кое, что сделать в машине, и это займет не меньше двух