оказался маленький красный комочек, перепачканный кровью.
— Сын! Любимая, у нас сын! — закричал Серж, его лицо преобразила улыбка, она была во всех его чертах, а из глаз выплеснулась на жену и окутала её своим мягким, светящимся тёмно — синим покрывалом.
— Посмотри, — он осторожно склонил младенца, поднося его к лицу Анны.
Тот дёрнул ножкой и попал по губам матери. Личико Анны, измученное, в бисеринках пота и слёз, сияло от счастья. Чмокнув крошечную ножку, она устало закрыла глаза, погружаясь в какое-то странное, доселе ей неведомое состояние полудремоты и полуобморока.
Анна открыла глаза и обвела взглядом хижину. Тело болело. Она сразу вспомнила, что произошло. Хотела позвать Сержа, но он сам вырос над ней.
— Любовь моя, — с улыбкой склонился к её лицу, — ты проснулась? Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, милый, — Анна слабо улыбнулась. — А где... малыш? — тревога метнулась в её глазах.
— Тсс, — Серж приложил к губам палец, — он спит. За ширмой. Я поставил туда его колыбель.
Анна тихо, прикрываясь ладошкой, засмеялась.
— О, что тебя рассмешило? — удивился он.
— Сэр, я не поняла, зачем вы так ужасно ругались, когда пытались помочь мне? — в глазах Анны прыгали весёлые огоньки.
— Ругался? — не понял он и, к изумлению Анны, казалось, смутился.
— Ну, да. Ругался. Ужасными словами! Я даже и не думала, что бывают такие слова...
— А, это... привычка, — нашёлся Дюваль и улыбнулся. — Когда я... оказываюсь в тупиковой ситуации, я ругаюсь.
— Помогает? — усмехнулась Анна.
— Как видишь, — он склонился к уставшему личику и нежно-нежно поцеловал губки. — Спасибо тебе, моё счастье, девочка моя любимая! — прошептал тихо, боясь разбудить сына. — Я самый счастливый человек на свете...
— Мой любимый пират... — отвечала она.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
