тобой дружить. Ты ничтожество, над которым издевались все! Мы тебя просто использовали, а ты был глупой пустышкой в наших руках. Тебе, среди нас не место. Ты отстой и у тебя никогда не будет хорошего будущего! Ты лишь игрушка в моих руках и не более того!
— Что?
— Это то, что ты сказала мне напоследок. Правду. Теперь ты глупая пустышка в моих руках. Я ничего не забыл и каждую ночь в течение 5 лет вспоминал эти слова. И я решил отомстить вам всем. Грек потерял бизнес, Джордж развелся с женой, Джесси разбилась в машине, а теперь твоя очередь.
— Это все сделал ты?
— Конечно, я не хотел, чтобы эти твари думали, что я им все забуду и прощу.
— Что ты будешь делать со мной?
— Я уже тебе все сказал. Ты будешь моей. Будешь таять под моими руками, раздвигать ноги по моему приказу и принимать меня полностью. Я доставлю тебе столько удовольствия, сколько не доставлял ни один мужчина. Ты моя! А свое я не отпускаю и не отдаю никому!
— Ты сумасшедший!
— Возможно, но только благодаря этим качествам я выживаю.
Парень направился к кровати и сел на ноги девушки.
— Помнишь, как на уроке физкультуры? Ты всегда любила, когда я садился на тебя. Ты отжималась, а я смешил тебя — говоря это, парень медленно расстегивал пуговицы на ее платье. Девушка пыталась отчаянно сопротивляться, но у нее ничего не получалось.
— Тебе это так просто с рук не сойдет! Мой жених узнает и уничтожит тебя!
— Ну, да, конечно. Твой жених — самый настоящий трус и подлец. Это всем известно. Не думаю, что он будет готов отдать жизнь за тебя — когда с платьем было покончено, он распахнул его, и перед ним оголилась небольшая грудь с маленькими розовыми сосками, которые Эрик так и хотел поцеловать, поласкать, пососать.
— Красивые сиськи, но маловаты.
— Заткнись урод! Ненавижу тебя, отпусти меня! — Александра дала волю слезам и попыталась скинуть с себя Эрика, но мужчина был намного сильнее.
Мужчина сам слез с нее и развязав ей ноги, стал снимать с нее платье. Как Александра не пыталась, у нее не получилась противиться. Через несколько минут, она лежала в трусиках. Щеки пылали от стыда, глаза были мокрые и красные, тушь размазалась по лицу, губы были обкусаны до крови.
— Не плачь! Можно подумать, что ты у нас сама невинность. Вся такая белая и пушистая. Я Эрик Мэррил! И я не прощаю и ничего не забываю! А теперь, давай продолжим. Ночь будет долгой...
