зрелых женщин.
Помотавшись еще пару часов, я начал названивать Алесю. На удивление он откликнулся очень быстро и согласился увидеться. Через полчаса мы встретились, он шел навстречу и улыбался, сытый, уверенный, самодовольный. Я не пожав руки, налетел на него драться. Алесь был высоким, здоровым парнем сдержал удары, скрутил меня и спросил в чем дело. Я рассказал ему, что видел, как он пялит во все дыры мою драгоценную мамочку. Алесь выслушал мои претензии и резко сказал, что и будет продолжать ее драть, потому что им это нравится и она об этом сама умоляет, что мне с этим лучше смирится, а нам остаться друзьями. Еще он сказал, что мама у меня хорошая, ласковая и просил, чтобы я ее не обижал. Пипец, козел! Я захлебывался от ненависти к нему. А ведь мы были ровесниками, правда он январский, а я октябрьский, мы были друзьями.
— Пойдем попьем пива. Я расскажу чего все началось, прежде чем бычиться — предложил Алесь.
— Ну, пошли — согласился я.
— Ты все хочешь знать от начала и до конца, жалеть не будешь — уточнил Алесь.
— Да. Не буду жалеть — неуверенно буркну я. Куда отступать-то, отступать-то некуда, я же блин мужик, спортсмен.
В кафе, Алесь рассказа мне, что в середине июня (на дворе был август), он без звонка зашел ко мне домой, чтобы вместе идти в секцию. Дверь открыла мама, она была одета в красивую сорочку на бретельках (мама правда иногда так ходила по дому). Смуглая, легкая, слегка сонная. Женщина сказка. Я был поражен ее красотой, так близко я еще ее никогда не видел, но не более того. Я и не думал, не гадал ей овладеть. Тем более это твоя мама, мамочка. Она предложила чаю, говорит подожди, ты должен был откуда — то вернуться. Я был не против. Честно, я конечно ею залюбовался. Этакая взрослая девочка, красивые почти стоячие груди, ну или слегка свисающие, мне было не важно. Стройные, тренированные ножки, аккуратная попка, в смысле не большая не маленькая, но соблазнительной формы. Педикюр. Я ей любовался, она была так близко. Чума. Мама твоя встала на стул, чтобы с верхней полки достать конфеты (да, это давняя, из моего детства привычка мамы, прятать где-нибудь высоко от меня сладкое, все думает, что я маленький и съем лишнего), потянулась, завизжала как девчонка и чуть было не упала. Я поддержал ее за талию, потом взял за попку и поставил на пол... Я дрожал, твоя мама была в моих руках. Я помнил, что она твоя мама, но это заводило еще больше. Мы так и стояли несколько секунд, растерянно глядя друг на друга, мой член уже упирался почти ей грудь, в верхнюю часть живота.
Как такое слушать о маме от друга. Но я был заворожен его рассказом. Он продолжал.
Она не пыталась вырваться, прильнула ко мне и как — бы потянулась меня поцеловать, движение намек, я направил свои губы навстречу и мы слились в сладком засосе. Я тем временем, начал ее всю облапывать, всю, через ее легкие трусики, жопу глубоко между ягодиц, груди, пизду, тоже в пещерку. Зверек какой-то во мне проснулся, подкожный. Я тоже себя не узнавал. Фиг ли с малолетками, трусы стянул засадил вынул и пошел, так же и рот. В жопу, я вообще брезговал. А она стянула с меня шорты и плавки и начала мять мошонку и надрачивать член. Волшебные руки, у твоей мамы. Я медленно сходил с ума и про себя молил бога, чтобы никто не пришел, чтобы ты не пришел (что ж Алесь, спасибо за откровенность). Я был на грани. Мама твоя видно это почувствовала и сняв свои трусики, точнее сняв и держа в руке, легла, как это можно на кухонный углок, потянув меня за собой. Я как орангутанг, в брачный период пытался спешно войти, в ее храм. Пару раз от волнения я промахнулся, она пришла мне на помощь и я был уже в ней. Это умопомрачительное блаженство. Пися мамы встретила моего барсика, узким кольцом, а пройдя чуть поглубже окунула его в горячую лаву (не удивляйтесь, Алесь умел живописно рассказывать, он порой забывал, что речь идет о моей маме). Она гладила мне плечи и получилось так, что я нюхал