трое суток, я стал женой, слугой, шлюхой, попадьей, ублажителем этого старика. Утром ни свет ни заря я будил деда великолепным отсосом. Я поднимал легкими прикосновениями языка, потом более смелыми поцелуями, посасываниями эту спящую громадину — хуй. В зависимости от того, как быстро я его поднимал и дедушка кончал, я ликовал. Доброе утро! Бодрое утро! Дедушка просыпался, я лизал его ступни, он ссал мне в рот. Лепота. Пару раз когда он был по пояс голый, я попытался поцеловать его соски, за что был им наказан увесистой пощечиной. Также дед не пустил мой язык к своему анусу. Неприемлемо видно было это для него. Я даже горевал по этому поводу, дурашка.
Во время продолжительных стоянок я бегал деду за продуктами. Покупал по его желанию сметану, молоко, мед, орехи, зелень, яйца. В один из таких походов, дед шлепнув мне по — заду, наказал купить трусы. Я с дуру или со страху купил стринги. Пипец! Правда не надевал их и деду не показывал, он не приказал, сам постеснялся (примерил их дома перед зеркалом, когда приехал).
Во — второй вечер дед мой зад не трогал. Мы мило беседовали. Я заворожено слушал как он критиковал нынешнюю молодежь. Ругал за пиво, тату, пирсинг, наркотики, неуемно раннее бешенство матки и гомосексуализм, в том числе и скрытый. Меня хвалил, говорил, что я не такой, он то мол повидал разных людей. Отслужил, герой, жинка будет как мной как за каменной стеной, гордость родителей, деткам счастье.
Не забыть бы отметить, что отсасывал я у деда по два — три раза на дню и один вечером с проглатыванием.
Да, вечером опять был смачный отсос. Только на это раз дед кончил мне на лицо, заливая глаза, щеки, волосы, уши. Принимая на себя сперму я выругался матом, что-то типа «бля, блаженство», за что дед своим стальным членом наботал мне по губам, разбив до крови.
Разбитый зад, неохотно заживал. На одной из остановок я купил себе мазь и втайне от деда, мазал. Почему втайне, сам не пойму.
Наступил последний день, впереди была последняя ночь. Маленькая жизнь нашего купе подходила к концу. Удивительно, но другие пассажиры так и не подсели. Мы были вдвоем.
В то утро и день, я как всегда исполнял роль угодливой жены и вышколенного раба.
Рото — языковое пробуждение, ласкание пальчиков, да именно пальчиков, не иначе. Днем я пытался превзойти себя, не только сосал его хуй, но и дрочил его руками, губами, потом если так можно выразится, дед трахал мои подмышки. В довершение ко всему, я зажимал хуй подбородком и тоже дрочил. С головы по пояс я был в дедовой сперме. Дед добродушно смеялся. Ему по душе были мои фантазии.
Вечером дед, наступив на гордость своим принципам, позволил вылизать свой зад. Покусав для начала его ягодицы, я принялся сначала выцеловывать, а потом и вылизывать кольцо ануса. Дед тяжело дышал, еще бы. Лаская, я конечно понял, почему о позволил это сделать, но в тот момент мне было без разницы. Полируя его очко, я зажмурился и мечтал никогда с дедом не расставаться. Потом он драл мне в болевший еще зад. Вернее не так, видимо боясь или не желая сделать мне больно, старая сука, мой бог, заставил меня насаживаться на его хуй самому. И я с покорным старанием, используя мазь, как смазку, радостно это вытворял. Растяжка у меня была хорошая. Правда потом увлекшись, дед ебал меня раком и перевернув на спину брал меня как женщину. Тут то и улучив момент я нацеловывал его груди и соски. Шлюха. А когда он закинул себе на плечи мои ноги, для меня то было высшим блаженством.
И стыда я не признался вам, что практически во время исполнения второго отсоса, у меня тоже вставал хуй и если была возможность я его подрачивал, но не кончал. Додрачивал я уже когда дед уснет.
Сколько раз он кончал мне в жопу, я не помню. В последний заход он долго, после того как кончил, не вынимал свой член из моего дупла. Словно медитировал. Я анусом чувствовал как его хуй периодически сокращается во мне. Все мне казалось очень
