возникло влечение, а потом просто одержимость, сам он понять не мог, но с каждым днем это влечение росло и заполняло его сознание. Но Виктория постоянно была рядом и оставалось только искать и дожидаться подходящей возможности, когда можно будет показать этой отличнице как это происходит у взрослых людей, без особой любви, ласки и симпатии.
Такой случай представился через два месяца, когда лето вступило в свои права и на город опустилась жара, которая плавила авсфальт и заставляла прохожих искать защиты в тени или в прохладной воде на городских пляжах. К тому времени с ним у Вики возникли вполне доверительные отношения и он получил ключи от ее квартиры. Вика работала посменно, а ее дочь была приучена к самостоятельному ведению хозяйства.
В тот день, когда, судя из календаря, была суббота, на мобильном Виктора высветился ее номер, Вика сбивчиво рассказала, что вынуждена заступить на ночное дежурство т. к. надо подменить заболевшую коллегу, как назло ее сестра передала ей продукты из деревни, которые надо забросить к ней домой, а сама она уже на работе.
Виктор согласился, кроме того, он ничего не ел с самого обеда, а уже было почти пять часов вечера, Вика заверила:
— Ты едь к нам сразу, я сейчас Ире позвоню, у нас там суп вчерашний есть плюс овощи, она тебя накормит, если хочешь у нас перекусить.
Виктор, поняв, что таки окажется наедине с Иркой, немного, для приличия помявшись, согласился. Взяв довольно тяжелую сумку всякой снеди, он сел на трамвай и уже через полчаса был возле знакомого подъезда и, привычно поднявшись на шестой этаж, позвонил в дверь.
С середины квартиры послышались негромкие шаги, мигнул дверной глазок и дверь негромко отворилась, на пороге стояла Ира, одетая в немного глупое платье с задним замком, с какими-то странными цветочками, немного потертое и явно предназначенное для домашнего обихода.
Она опять немного покраснела, потупила взор в пол и смущенно поздоровалась, Виктор, тем временем, затащил сумку на кухню и пошел в ванную мыть руки. Когда он вернулся его уже ожидала тарелка гречневого супа и два-три помидора, нарезанных на тарелке.
— Спасибо, Ира! — поблагодарил он.
Девчонка покраснела еще больше, пробормотав что-то под нос неразборчиво, она удалилась к себе в комнату, а Виктор стал уничтожать разогретый суп и нарезанные помидоры. Суп был довольно жиденький но для временного утоления голода вполне годился, хотя его он уже и не чувствовал, а его место уже замещал голод похоти, который начал поглощать самого Витю.
Сладкое осознание того, что Вика сейчас далеко, а Ирка находиться от него всего в через комнату, наполнило его диким возбуждением, а член стал словно каменным, Виктор лихорадочно думал как ему все обставить с девчонкой — взять ее силой или попытаться навешать лапши на уши и затянуть в койку.
— Ира, можно тебя на минутку? — немного хриплым, от растущего возбуждения, голосом произнес он.
Немного помешкав, очевидно недоумевая, чего от нее нужно было Виктору, девчонка явилась на кухню и уставилась голубыми глазами на любовника своей матери.
— Тебе не трудно сделать мне чай? — спросил он, — я не хочу хозяйничать самостоятельно, а то как-то неудобно получается, что сам в сервант лезть начну...
Девчонка опять немного покраснела и неловко стала орудовать с чайником и чашками, во время этого он старался ввязаться в разговор и задавал различные вопросы о школе, ее учебе, свободном времени и увлечениях, но разговор откровенно не клеился. Ира отвечала однотипно, в ее голосе чувствовалась робость и стеснение, которые сковывали ее еще больше.
Поняв, что добровольно уговорить не получиться, Виктор решил, что церемониться с ней — напрасная трата времени, да и сам он ничего толком не соображал, все его существо наполнило дикое, ничего не желающее слушать возбуждение, которое парализовало разум и выпустило на волю всех
