Еще месяц назад наше КБ получило задние спроектировать этот газовый реактор. Срок сдачи первой части проекта подходил к концу, но, как говорится, воз и ныне был там. Из-за этого пришлось оставаться по вечерам и доделывать эту тяжелую работу. Вот и в этот раз начальник отдела, войдя в кабинет нашего бюро, подошел к моему столу и сказал:
— Сергей Викторович, приказ о вашей сверхурочной работе подписан. Вы с Еленой Николаевной остаетесь всю неделю.
Я согласно кивнул.
Вообще, несколько странно было, что начальник называл нас двоих по имени и отчеству. Ему — сорок, нам — по двадцать пять обоим.
Хотя сорок ему можно было дать с большим трудом. Его лицо выглядело очень молодо. Он был строен и спортивен. Волосы он всегда замазывал гелем к затылку, что придавало ему вид эстрадного певца, а не начальника конструкторского отдела. При всем при этом он отлично разбирался в специфике работы своего отдела, что придавало ему нестандартности. Ведь начальников инженерных отделов всегда представляют как бесформенных тюфяков в растянутых свитерах и очках с огромными диоптриями. Но этот был не такой. Этот был секс-символ нашего завода. Да и от девушек у него не было отбоя.
— Хорошо, Вадим Сергеевич, — Елена Николаевна, пристально смотрела в монитор, что не помешало ей ответить нашему начальнику.
Между собой, в бюро, мы называли Елену Николаевну не иначе, как Леночка. Да и вообще, она среди нас, мужчин бюро, была единственной представительницей прекрасного пола, и мы ухаживали за ней, каждый как мог, в силу своей воспитанности и любви к слабому полу. Я — так вообще, проявлял наибольшее внимание, не смотря на то, что был женат два года к тому моменту, когда она пришла к нам работать. Мне казалось, что ей нравятся мои ухаживания, но не более чем обычные знаки вежливости со стороны мужчины. Она не давала повода удостовериться в более теплых чувствах ко мне.
Она была не высокого роста, нижет чем я, около ста шестидесяти сантиметров, в то время, когда во мне было сто семьдесят два. Темно-русые волосы, карие глаза, немного сгорбленный нос и минимум грима. Иногда она приходила совсем без него. И ее естественная красота привлекала внимание. К тому же она была худенькой, но не безжизненной, как многие худышки. Да, у нее был второй размер груди, но ее попа значительно выдавалась под платьями, в которых она неизменно ходила на работу каждый день. Каблуков она не любила, и предпочитала им сандалии на плоской подошве, в которой ее ножка смотрелась еще соблазнительнее.
Она отличалась от тех девушек, которые до этого нравились мне. Я всегда любил полненьких, с пузиком, и размером сисек не меньше четвертого. Но, как только Леночка пришла к нам в бюро, — я захотел ее. Я не мог понять, чем так она привлекает меня, но каждый день, когда она заходила в дверь, я с трудом мог приблизиться даже к чайному столику — настолько стойкой была моя эрекция.
Я был немного разочарован, когда в мимолетных разговорах узнавал, что ей не очень нравятся такие мужчины как я: с аккуратной, но постоянной щетиной средней длины, с волосатым телом (хоть я и не был на столько волосат, как представители горячего юга). Да и вообще, ей больше нравились высокие молодые люди, чем среднерослые.
Получалось так, что случай сводил нас наедине, но, как мне казалось, мне ничего не светило — Леночка была очень увлечена своей работой. Она пристально всматривалась в монитор, вращала 3D-модели, что-то считала, полностью посвятив себя техническому творчеству. Но, когда дело дошло до интеграции узлов, которые мы проектировали по отдельности, Леночка попросила меня подойти. Я встал из-за стола, присел на табурет подле нее.
Разговаривая и обсуждая технические вопросы, я не заметил, как машинально положил руку на спинку ее кресла. Продолжая жестикулировать, я задел ее тело, около самой груди. Мы оба остановились, чувствуя неловкость ситуации.
Но ее
