называли щенком. Вечером Димка припёрся ко мне сюда и, чуть не виляя хвостом, предложил вашу кандидатуру на должность водителя. И я согласился, потому что с тех пор, как год назад его мать погибла в аварии, он садится в машину, только если я за рулём. Думаю, мы разобрались. И вот что, коли карта открылась. Димка — мой единственный родной человек, и я для него ничего не пожалею. Сколько нужно прибавить к вашей зарплате, чтобы вы не отказывали моему сыну ни в чём?
Я был тронут речью папки до глубины души, но тут мне чуть не поплохело. Откровенно предлагать Женьке заняться проституцией было явно лишним.
— Алексей Михайлович, я правильно понял? Вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я подставил задницу вашему сыну?
— Тут уж я не знаю, может, он и свою подставит, но в целом верно.
— Нет.
— Женя, подождите! — этот резкий тон отца мне совсем не понравился. — Я достаточно влиятельный человек, и, прежде чем предложить вам место, я, естественно, навёл кое-какие справки. Я знаю, что вашей матери требуется дорогостоящее лечение. Если вы не будете расстраивать моего сына отказами, все больничные счета я возьму на себя. Выбор за вами.
Женька опять молчал.
— Женя, идите. Всё будет хорошо. И о нашем разговоре Димке ни слова.
Я вскочил и отбежал от двери. Вовремя. Повернулась ручка, и мой водитель вышел из кабинета. В таком подавленном состоянии я его ещё не видел. Видимо, папка попал точно в цель.
— Пойдём поговорим, — я взял его за руку и повёл на второй этаж в свою комнату.
Женька покорно поднялся за мной, даже не пытаясь отдёрнуть руку.
— Жень... — я не знал, с чего начать. — Я слышал...
— Подслушивал? — сразу догадался он.
— Угу. Ну... Мне жаль, что всё так... Жень, ты только не уходи от нас. Я... не хочу тебя вынуждать... Мне не нравится вся эта ситуация. Жень... давай один разок попробуем? Если тебе будет уж очень противно, больше не будем... Тогда я просто буду иногда приходить к тебе... просто чтобы побыть рядом, посмотреть на тебя...
— Я хренею от вас с папаней...
— Можно я тебя поцелую? — я продолжал держать его за руку.
— Это обязательно?
— В смысле? — я даже опешил.
— Может, обойдёмся без поцелуев?
— Не хочешь?
— Дим, не обижайся, но нет, не хочу.
— Один раз, хорошо? — я уже чуть не плакал.
— Хорошо. Один раз.
Я положил ладони ему на талию и поцеловал Женьку. Он не отвечал, но и не отстранялся. Я провёл языком между его сомкнутых губ и наткнулся на гладкие зубы. Пускать меня дальше он явно не собирался. Пришлось отступить.
— Разденься, пожалуйста. Давай я помогу.
— Я сам.
Он быстро стянул водолазку и спустил джинсы вместе с трусами. Я тоже скинул одежду и начал беззастенчиво его разглядывать. Гладкая мускулистая грудь с тёмными сосками и кубики пресса были просто восхитительны, а вот взглянув ниже, я немного расстроился. Его член лежал на яичках и не подавал признаков жизни. Улыбнувшись, я потянул Женьку в центр кровати, благо щенка в комнате не было. Теперь мы стояли на коленях лицом к лицу. Я обнял его за талию и потянулся к губам, но он отвернулся.
— Мы ведь договаривались — только один поцелуй.
— Жень... — я коснулся рукой его мягкого члена и стал легонько тереть. — Ты совсем не хочешь? Давай я возьму его в ротик...
— Давай лучше я, — неожиданно он нагнулся и обхватил губами мою головку.
Сосал Женька отвратительно, то и дело — то ли нечаянно, то ли нарочно — задевая член зубами. Яиц для него как будто вообще не существовало. Но, несмотря на это, мне было хорошо, ведь рядом со мной был он, мой любимый.
Послюнявив палец, я протянул руку и, быстро нащупав в Женькиной попке дырочку, ввёл туда две фаланги. Зря я это сделал... От неожиданности мой любовник дёрнулся и прикусил член так, что у меня искры из глаз посыпались. Оттолкнув его бритую голову, я сжал несчастный орган рукой и массировал его до тех пор, пока боль полностью не ушла.
Когда я опять
