окружают себя, с дури, девки улетучилась. Подо мной была страстная девочка, в которую можно было бы влюбиться, так она была хороша! Время от времени я шлепал ее по, ходящей ходуном, попке. На последних секундах, я сжал ее бедра в своих руках, безжалостно оставляя синяки на ее коже. Кончил так бурно, что казалось моя сперма порвет презерватив! Она лежала подо мной и всхлипывала. Я поцеловал ее спину. Сказал, что-то ласковое, похвалил. Мне действительно было хорошо...
— Давай, в девять поужинаем в «Бочонке». Там неплохо делают стейки, сказал я, когда мы вместе выходили из конторы. Она хотела возразить, но, потом, кивнула, соглашаясь.
«Бочонок» находился недалеко от моего дома. Она, к счастью, тоже жила в этом районе. Я заказал мясо, вина. Лена выбрала фрукты, и мороженное. Мы сидели и болтали ни о чем. Я расспрашивал о том, где она училась, чем интересуются, что ей нравится. Лена с начала отвечала неохотно, но потом разговорилась. Да и выпитое вино, сказалось. Оказалось, что у нас у обоих был неудачный опыт супружеской жизни. Только она продержалась три года, а я пять.
— Я хочу потрогать твою грудь, — в упор, глядя на нее, внезапно сказал я. Она, непроизвольно прикрылась руками, но под моим взглядом опустила их вниз.
— Не получится, кругом люди, — возразила Лена, и злорадно улыбнулась. Вся доверительная атмосфера улетучилась.
— Ошибаешься, получится, — легко сломал я ее сопротивление, — иди к туалетам, в последнюю кабинку. Через минуту я к тебе присоединюсь. Она поникла, но встала и пошла. В туалеты, числом два, располагались в глубине зала, отделенные от него небольшим коридорчиком. Когда я подошел, то кроме нас никого не было. Мы заперлись в достаточно просторной кабинке. Там помимо унитаза, была еще и раковина с краном. Кругом была чистота. Толстая деревянная дверь, хорошо заглушала все звуки. Лена стояла передо мной, насмешливо улыбаясь. Не обращая на это внимания, я расстегнул молнию у нее на платье и спустил его с плеч. Ее грудь прикрывал черный лифчик. «Нравится мне твое белье, простое, и в тоже время сексуальное», — приговаривал я, снимая лифчик и пряча его себе в карман. Сжав ее груди руками, я поиграл с сосочками, то, целуя их, то, зажимая их пальцами. Они затвердели, и упруго сопротивлялись, когда я проводил по ним языком. Она стояла, закрыв глаза. Молчала. — Спусти трусы и колготки до колен, — оторвавшись, от приятного занятия, сказал я.
Лена, недоуменно посмотрела на меня. Я повторил, с нажимом. Она подчинилась.
— Теперь приподними юбку, — смотрел на нее в упор. Помявшись, она открыла моему взгляду свой голый лобок. — Хочу кое-что проверить, — я нагнулся и грубо провел ладонью у нее между ног. — Молодец, — похвалил я ее, почувствовав влагу в ее щелочке. — Жду тебя за столиком, — и вышел в зал.
Она появилась через пять минут, раскрасневшаяся, злая, как фурия.
— Ты знаешь кто? — спросила она с ходу, — ты грязный, поганый извращенец!
— О! Давай за это выпьем! — наливая вино, провозгласил я. — За то, что мы назвали вещи своими именами. — За извращенцев, и за бедных девушек, которые находятся в их поганых лапах. Она, от неожиданности, тоже сделала несколько глотков из своего бокала. — Все, с меня хватит! Я не буду больше тебя терпеть! Я ухожу! — Давай, только ты забыла одну вещь, — я достал из кармана ее лифчик и поднял его над столом. На нас стали оглядываться с соседних столиков. Боже! Она покраснела! Даже в неярком освещении кабака, было видно, как краска залила ее лицо.
— Немедленно дай его сюда, — прошипела она, — слышишь!
— Получишь у меня дома, — ответил я, пряча его в карман, — или ты отказываешься? Отказываешься просто один раз, или забываем договор совсем?
— Какая ты свинья, скотина! — она шипела на меня, но старалась говорить тихо, чтобы никто не слышал. — Нет, не отказываюсь.
— Тогда, к чему этот спектакль, беби? — я усмехнулся, пародирую самые затертые
