достоинство сквозь тонкие брюки), когда же он предстал пред нами голяком... Это было что-то. Мальчик призывно изгибался и звал нас, было видно что его старания были не наигранными и ему самому хотелось получить удовольствие. Хотел совместить полезное с приятным ха-ха. Но вместо того что бы создать небольшой групповичок мы с Вадиком накинулись друг на друга и принялись целоваться, ласкать друг друга, да и просто трахаться совершенно забыв про Эдика.
— Мальчики! А я! — на лице Эдика читалась непрекрытое разочарование, — я что настолько плох?
— Нет, лапочка — оторвавшись от меня сказал Вадик, — но нашей любви слишком много друг для друга и поэтому, нам никто не нужен. А тебе спасибо, ты помог нам поверить друг в друга и убедиться в наших чувствах.
Вадик отдал деньги Эдуарду, добавив изрядную сумму за «вредность производства» и указав на дверь снова бросился на меня. В ту ночь наша любовь обрела новый смысл.
Где-то с тех пор мне и начал сниться тот сон. Но я знаю, что с Вадиком мне ничего не угрожает, и живу я только ради него. Знаю еще и то, что он меня любит ничуть не меньше и не позволит никому меня обижать, даже фантомоподбному сну, который отступал, когда я прижимался к груди Вадима.
