умылся, услышал тихий плачь на кухне. Пошел проверить. Вижу, на кухне сидит Ира, и плачет. Подошел, сел рядом. Что плачешь то? Она, всхлипывая: «У всех первая брачная ночь, а у меня... Муж нажрался, и спит, а я, что должна я, делать?... У меня ни с кем, ни чего, не было!». В шутку спрашиваю: «Помочь?». Она внимательно смотрит на меня, наливает по рюмочке сухого вина мне и себе. Говорит: «Думаешь я не заметила, как ты, на меня, сегодня смотрел? Давай выпьем, на брудершафт. За новобрачных! За новую семейную жизнь! За счастье!» Странно так говорит, с сарказмом. «Ты его ненавидишь? Почему?», спросил я. «Есть за что... Ну, будем пить?», добавила она. Выпили, я ее пытался по-братски поцеловать, все же Андрей мой друг! Но, не тут то, было. Вцепилась в меня, язычок свой мне в рот, просовывает. Ну, я, и поцеловал ее, как, когда то. Дальше, больше. Один поцелуй, перерос в серию, вот мы уже обнимаемся... Я сел, она мне на коленки пристроилась. Короче не успел опомниться, как залез ей, одной рукой, под подол, свадебного платья. Второй, ласкаю ее груди, прикрытые тонкой тканью лифа. Да и она не отстает. Ластится, льнет ко мне. Обняла за шею, целует в губы, в ушко. Я совсем «голову потерял», начал «головкой думать». Глажу ее бедра, рука свободно скользит по капрону колготок. Чуть дальше, они заканчиваются, и нащупываю маленький треугольник трусиков. Оттягивая ткань, начинаю ласкать ее лоно. Большие половые губы, бритые; на лобке, оставлена полоска волосиков. Она, как «кошка», прикрывает глаза, и чуть ли не мурлычет. Провожу пальцем сверху вниз, по вульве. Мои пальцы стали мокрыми. Потекла! Я чувствую, что мой орган напрягся, и пытается вырваться наружу, из своего «заключения» в трусах. Да и она тоже это чувствует, так как, сидит на моих коленях Я пальчиками нащупываю клитор, и начинаю его гладить. Она бесстыдно раздвигает ноги, давая мне простор, для действий. В глазах появляется похоть, щечки «зажглись» румянцем. Язычок, облизывает губы, как будто, ее мучает жажда. Я целую ее в губы и спрашиваю: «Ты, правда, меня хочешь?». Чуть помолчав, и улыбнувшись, она ответила: « Да, дурачок! Ведь это я, заставила его ехать на работу, сама подливала ему водки! Я хочу, чтобы ты был у меня первым! Сделай мне ребеночка!? Сейчас подходящее время». Я удивленно: «А Андрей? Он же, теперь твой муж!». «Ну и что, что муж! Головой думать надо, а не водку «жрать»! Я ему скажу с утра, что это он меня, по пьяному делу. Овладел, и лишил невинности. Еще и по «морде», надаю», с грустью, ответила она. И продолжила: «Пошли в спальню, там кровать широкая, только в комнату, ты меня на руках занесешь!». (Не большая плата за право первой ночи?) «Но ведь там Андрей спит?», удивился я. «Он на полу спит! Там, ему и место. Да и не проснется он сейчас!», добавила она.
Мы встали, она потянула меня в сторону спальни. Но я притянул ее обратно. Поцеловал в губы и развернул спиной к себе. «Ты что?», спросила она. Не отвечая, я заставил ее нагнуться, почти лечь, грудями на стол, и задрал ей подол. Предо мной открылась картина, достойная «Плейбоя» или «Пентхауса». В окружении нижней складчатой юбки, придающей фигуре в платье объем, и шарм, открылись стройные ножки, затянутые в белые, с большими узорами, колготы. Они были не сплошные, а выполнены в виде чулок с поясом. Оставляя открытой промежность и боковые части бедер. Маленькие, прозрачные трусики, доходили только до середины ягодиц. И были все мокренькие, от выделявшихся женских «соков»! С боков трусиков, были золоченые застежки, в виде буквы «'S'». Я наклонился и поцеловал, у нее ягодицы. Она застонала. «Это аванс», сказал я, и помог выпрямиться.
Мы пошли в спальню. Проходя по гостиной, слышали, как дышит, во сне Татьяна. На пороге спальни, я взял ее на руки, и внес внутрь. В помещении горел только бра. Андрей и правда, лежал на полу, на матраце. Укрытый с головой, одеялом, спиной к нам. Он тихо сопел. Похоже, что Ирина, раздела его полностью. Я поставил ее на пол, около