меня по вторую фалангу. При этом я чувствовала себя рукавичкой, насаженной для просушки на столб у ворот.
После этого тролль принялся довольно ритмично трахать меня пальцем. Он даже вынул ладонь из под моего лобка, и я теперь попросту стояла раком, вжимаясь шарами грудей в складки мягкой кожицы у навершия, елозя щечкой по твердой багровой головке и стараясь не соскользнуть коленями со ствола, чтобы не повиснуть на трахающем меня пальце. Последнее удавалось не всегда. После того, как тролль предоставил мне относительную свободу отдаваться не на весу, а стоя раком, я изо всех сил крутила попкой — приходилось постараться, чтобы его палец, с натягом входящий в мое неимоверно растянутое влагалище, доставлял мне наименьшие хлопоты. А что было делать: тролль насиловал меня с методичностью поршня. А уж мне приходилось раскачивать задницей во все стороны самой, дабы устранить излишнее трение. Из-за этих телодвижений мои колени частенько соскальзывали, и тогда моя задняя часть все же оказывалась болтающейся в воздухе. Я взвывала и лихорадочно пыталась найти опору, чтобы снова послушно подмахивать имеющему меня пальцу.
Как ни странно, через какое-то время манипуляций тролля и моей эквилибристики, я поняла, что уже наслаждаюсь процессом. Мое тело независимо от сознания само принялось поддавать навстречу движениям, а щечка уже вовсю страстно терлась о душистую бархатистую поверхность головки. Да и соски набухли так, что, вжимая свои шары в ствол, я ощущала их двумя камешками под округлой поверхностью грудей.
Не знаю, заметил ли тролль мое состояние, но он применил новый метод обращения со своей живой куклой. В очередной раз насадив меня на палец, он не стал останавливаться, когда кончик уперся где-то глубоко во мне, а продолжил движение. Из моих легких выбило воздух, а иначе я бы завопила. Впрочем, не думаю, что это мне помогло бы: я, туго насаженная на палец и крепко вцепившаяся в член, вдруг поехала вперед, натягивая кожицу на головку. На миг моему взору предстала дырочка на навершии, из которой показалась прозрачная капля размером с яблоко, а потом тролль согнул палец крючком и потащил меня обратно. Я взвыла, потому что мне померещилось, что мой живот чуть выше пупка сейчас лопнет от напора, но безропотно стянула своими объятиями кожицу с головки.
Где-то наверху зарычали, что мне удалось перевести примерно как «Ух, ты, как здорово получилось!», а затем я превратилась в безвольный инструмент, словно созданный для того, чтобы дрочить огромный член. С болезненным уханьем я сначала ехала к дырочке, чертя носом или щечкой прямые линии по шелковистой багровой поверхности, а затем со стоном двигалась обратно, ощущая, как груди задираются к самому подбородку.
Впрочем, вскоре болезненные ощущения сменились приятностью, а потом неимоверно растянутое влагалище потекло так, что троллю все труднее становилось вернуть мое тело на исходную позицию. Движения доставляли мне все больше удовольствия, и вскоре я даже стала целовать головку в верхней точке амплитуды. Стоны рвались из моей груди, а мои ножки, не смотря на то, что в моем влагалище находился толстенный палец, обвились вокруг него сверху и снизу, чтобы мое тело не соскользнуло и продолжало выполнять свою роль по ублажению естества тролля.
Кончили мы почти одновременно. Сначала я зашлась в крике, ощутив, как сокращается мое измочаленное влагалище, тугим колечком охватывая вторую фалангу. А потом, еще содрогаясь в сладких судорогах, с восторгом наблюдала, как огромный член вздрогнул и выбросил мощный поток спермы, падавшей и падавшей на гальку далеко внизу.
Какое-то время я нежно прижималась ко все еще сокращающемуся половому органу, ощущая всем телом затухающие толчки, а потом меня бережно опустили на землю чуть дальше от берега, там, где галька сменялась шелковистой травкой.
Обессиленно растянувшись на мягком
