участилось.
— Это не передать словами, как я боюсь.
— Алекс, все ведь хорошо?
Он смотрел в мои глаза и продолжил свой искусный поцелуй, вопреки моему состоянию соски набухли и бессовестно торчали под грубой тканью рубашки. Между бедрами медленно пульсировала страсть, мне необходимо было чувствовать его... сейчас же!
— Возьми меня...
— Что?! Да ты вся в проводах и трубках!
— Возь-ми ме-ня сей-час же...
— Милая, я тоже желаю тебя всем телом, но...
Он присел на край кровати, что-то жестикулируя и объясняя, даже не слушала его, я словно животное — дай и все. Никогда не думала, что голод так придает сил. Еще полчаса назад я не могла открыть глаз, теперь готова сожрать его всего. С каждой секундой мой низ требовал все больше ласк и проникновений.
— Не отказывай мне...
Я содрала с тебя все датчики, диким зверем наблюдая за ним, игла из под капельницы-к черту!
— Прошу тебя, Вика! — он схватил меня за руки, пытаясь остановить, нет, будет так как я захочу. Минуту мы смотрели друг на друга, а я вся в бинтах не могу привстать, грудь болит ужасно, и все же он передумал. Подхватив меня, как что-то невесомое, усадил к себе на колени, я вдыхала его запах и кусала его губы. Сильные руки придерживали мое тело, как хрустальную статуэтку, нежно, боясь причинить боль. Во мне нарастало возбуждение все больше, не могла не ласкать его шею, мочку уха, чувствуя как он весь напрягается под моими уговорами, как часто дышит, как себя сдерживает. Рука проскользнула к ширинке и высвободив желанное, приставила его к губкам.
— Сумасшедшая... — простонал он.
Меня всю затрясло по мере того, как член полностью вошел, я обмякла в его руках, неспешно двигая бедрами, его губы не отпускали мои, руки запутались в волосах и казалось весь мир — это и есть мы. Все быстрее я ускоряла темп, когда его член был готов излиться, мое тело дрожало, стонало, выгибалось на каменном изваянии, истекающим спермой. Не хочу его отпускать, не хочу никаких заданий и разговоров.
Он положил меня обратно, поглаживая мои трясущиеся ноги.
— Когда меня выпишут?
— Даже не думай, еще минимум дней 10!
— Скажи, ты был на похоронах?
— Был, — тяжко вздохнув и поцеловав колено, продолжил, — все никак понять не могу, что вокруг происходит? Когда между нами станет все ясно?
— Я надеюсь, что скоро, обещаю.
— Ты с сестрой разнесли мне весь офис, и что я по твоему должен думать, что ты крестиком вышиваешь? Хорошо, пусть будет так.
— Уходишь?
— Да, милая, у входа в палату охрана, я не надолго и вернусь.
Вид у него был уставший и измотанный. Дверь закрылась, и полностью удовлетворенная уснула.
Какой-то шорох раздался в палате, я встрепенулась и удивилась своему посетителю. Андрэ стоял с оружием и какой-то тряпкой в руках.
— Андрэ, что ты делаешь в час ночи?
— Ничего, молчи! — он быстро подскочил ко мне и приложил мокрую ткань к лицу, ничего не успела сообразить и я провалилась в дурман.
Яркий свет прожектора больно слепил глаза, голова раскалывалась на тысячи кусочков, холодно, даже пар идет от дыхания. Руки и ноги пристегнуты, но я не лежу, ровно градусов 45, может больше.
— Виктория, ты проснулась?
Плеснув ледяной водой в лицо, я быстро стала соображать, кто со мной говорит. Виктор. Из-за яркого света не могу понять, где я, да и сколько людей вокруг.
— Виктор, объясни, что ты делаешь?
— Ты еще не поняла?! — он хохотал на все помещение, — как же, с твоей сообразительностью и не поняла! Тогда на вечеринке, я понял, что никогда мне не добиться тебя! Все что вокруг происходит, только благодаря тебе!
— Нет, я не понимаю, отпусти...
— Вика, моя главная цель была — ты! Все эти уловки и ухищрения, только, чтобы поймать тебя.
— Нет, по-русски можно? Ты же сам меня бросил...
— Детка, все обстояло совершенно не так. Ты мне изменила с Андрэ, а уж потом я тебя бросил, — он подошел ко мне схватив за лицо, сильно сдавив, прошептал, — я
