Он сгрёб меня в охапку, сжал в объятиях, земля разверзлась и мы оба полетели вниз. Кожа у него была раскалённая, чёрная, гладкая и от него воняло гарью и смертью. Полёт разгонял потоки удушающего газа красным ураганом и у меня периодически темнело в глазах, но маленькая светящаяся точка, маячившая над нами, ни на секунду не гасла в них. Точка постепенно увеличивалась и становилась пятном нестерпимо яркого, белого света. Этот свет казался живым и что-то в нём приятно обнадёживало — сам не знаю, что.
Внезапно, мой похититель совершил нежёсткую посадку, тиски разжались и я слетел вниз, оказавшись на коленях, лицом к нему. Прямо перед моими глазами висел его расслабленный, но всё равно — завидного размера хуй. Земля подо мной горела. Я глянул выше... Дъявол посмотрел куда-то перед собой, грязно выругался и с досады сплюнул наземь. Плевок зашипел, запузырился и стал быстро исчезать струйкой зеленоватого пара. Я обернулся.
На вратах ада красовалась надпись:
Проводим профилактические работы :)
Зайдите к нам попозже, пожалуйста!
Под надписью было нацарапано граффити фривольного содержания: стоящий чёрт трахает лежащую кверху сиськами перед ним, на столе, грешницу. Вид сбоку. Мне даже показалось, что картинка движется и чёртова задница, совершает возвратно-поступательные движения, следуя за членом, всаживающимся в терпеливую вагину сисястой греховодницы.
Яркая вспышка заставила меня вздрогнуть. Мы с Дъяволом, как по команде, оглянулись. Краем глаза я заметил, что дъявольский хуила начал быстро напрягаться, приобретая более, чем внушительные размеры. В паре шагов от нас, на наплыве застывшей лавы, сидел Ангел. От него исходило мягкое сияние. Его белоснежные крылья полуприкрывали изящное тело — он сидел, обхватив колени, укрывшись перьями, как плащом и вызывающе смотрел на Дъявола. Как бы в ответ на его глумливую ухмылку, Ангел произнёс:
— Он осуждён несправедливо. Я забираю его.
— Да ладно? — безо всякого почтения отозвался Дъявол. — Чувак — пропащая душа, взяточник. Не отдам.
Ангел некоторое время поупирался жёстким взглядом в пылающие, как уголья, глаза, а потом вдруг сочувственно посмотрел на меня и спросил:
— Человек! Ты любил кого-нибудь?
Я опустил глаза. Похвастсться мне было нечем. Я любил деньги... Но это — «что-нибудь», а не «кого-нибудь».
Дъявол прищурился и раздражённо сказал:
— Что за навязчивая дурь? Чего ты всё циклишься на любви? Не приживается в людишках твоя любимая любовь! Лучше бы подумал, как привить им законопослушание. Тебе совсем не интересно, какая разруха в этих землях и в людских головах из-за таких, как он?
С этими словами Дъявол дал мне лёгкого, почти ласкового подзатыльника. Ангел переместил свой сострадательный взгляд с меня на Дъявола и веско произнёс:
— Любовь, это — Божественное чувство!
— Хо! — иронично воскликнул тот и хлопнул себя по блестящей, мускулистой груди, — Ясно теперь, почему Боженька в игноре, а наша адская тусовка уже на перегрузе! Того и гляди, все девять этажей обрушатся к чертям собачьим!
Слушая раскатистый, басовитый смех, Ангел нахмурился и угрожающе засиял ослепительной, лиловой аурой, в глубине которой зарождались гневные молнии.
— Да погоди ты, не кипятись! — примирительно пробасил Дъявол — Давай я приведу тебе пример из жизни смертных, идёт? Конкретно в тему. Мне интересно что ты скажешь...
Я уловил его движение — он словно глянул на наручные часы. Наверно попривык к часам-то, пока прикидывался человеком и тёрся среди нас, обтяпывая свои грязные делишки, к примеру, соблазняя честных служащих на взятки... Стало понятно — он тянет время и ждёт, когда откроются врата, чтобы схватить меня и улизнуть.
Ангел немного смеркся и пожал плечами. Дъявол начал:
— Я тут окучиваю одного мужика — перспективный клиент, скажу я тебе. Вся его жизнь, и жизнь тех, с кем он имеет дело — наглядно
