Впервые я увидела Марию совершенно неожиданно для себя. Это было около двух лет назад. Она сидела в кресле в нашей гостиной и пила чай, а мама, обрадованная присутствием гости в своем доме, очень сильно суетилась и мельтешила перед ней, то подливая чай, то предлагая ей разные вкусности, стоящие на столе. Моя мама познакомилась с Марией около месяца назад и была в полном восторге от нее, как от человека очень значимого, и по ее описаниям очень волевого и сильного, что за месяц их знакомства успела прожужжать мне все уши ее именем, ставя постоянно ее в пример.
— «Здравствуй дочка» — произнесла мама, увидев меня входящую в комнату. И после паузы быстро продолжила.
— «У нас гостья. Вот, Марья Евгеньевна, познакомьтесь, моя дочка, Анастасия» — гладя меня по спине и улыбаясь, произнесла мама. Марией была девушка лет двадцати шести, крупного, статного телосложения, с темными, крашеными, волосами.
— «Очень приятно» — чуть улыбаясь своими маленькими пухленькими губками, которые составляли ее рот, произнесла она. Протягивая мне вперед руку, чуть согнув при этом кисть, как протягивают обычно ее для поцелуя. Хоть меня и удивила эта немного мужская, немного немецкая манера женского приветствия. Я все же ее пожала. При этом женщина пронизывающе смотрела на меня. Мне было не очень уютно под этим взглядом. В нем было, что такое, как смотрят люди, когда покупают или выбирают себе питомца. Потом своим бархатным голосом медленно, не торопясь, проговорила
— «Верунчик, а у тебя миленькая и почти взрослая дочка».
Мне было, очень удивительно, что мою маму, директора парикмахерской, которой 45 лет, так запросто, человек младше ее по возрасту, называет Верунчиком. Мама как бы испуганно, но все, же так, же глупо улыбаясь, проговорила
— «Нам всего на всего еще 16 лет, трудный переходный возраст». — И уже обращаясь ко мне,
— «Ты чай пить будешь?» — спросила она меня.
Пытаясь выглядеть, в глазах гости, воспитанным ребенком, я поблагодарила маму и попросила разрешения, уйти к себе в комнату. В комнате я включила музыку, и о чем мама разговаривала с Марией, я не знаю. Только вечером, когда мама пришла ко мне в комнату, и мы стали рассказывали друг другу о том, что и как происходило с каждым из нас днем, под конец разговора мама вдруг спросила меня
— « А как тебе Мария? Она понравилась тебе?»
Я рассказала свое первое впечатление о том, что она немного манерна и очень строга. Мама меня внимательно выслушала, но зазвонил телефон, и мама пошла, разговаривать, и не чего мне не ответила. Я слышала как мама, подняв трубку городского телефона улыбаясь, произнесла «Алло!». И как игривость в голосе у мамы пропала, когда она слушала, что ей там говорили, и сухо ответив «Да « повесила трубку. Сначала она прошла в ванну, где, как я слышала, она включила душ. Пробыв там минут 10 прошла в свою комнату. Потом, я увидела ее одетую, в костюм светло зеленого цвета, с макияжем на лице. На пороге кухни, где я оказалась, чтобы поужинать, мама остановилась и произнесла:
— « Настюшь! Я сейчас отлучусь часа на три, если захочешь спать, меня не жди. Хорошо?».
Я еще пошутила ей вслед:
— « Мам! Ты на свидание что ли?» — Она мне нечего не ответила. Закрыла за собой дверь и ушла. В этот вечер мама вернулась уставшая и изможденная где то около двух часов ночи, когда я собиралась уже спать. Прошла в комнату, потом в душ, а потом на кухню, где закурила. Это меня очень сильно удивило. Мама вот уже два года как бросила эту вредную привычку, это заставило меня отложить мое желание спать на некоторое время. Я вошла на кухню. Она сидела спиной к двери, одетая в халат, курила и смотрела в окно. Моей маме 45 лет, но для своего возраста она выглядит очень хорошо. Высокая, немного полноватая, но с плавными формами, высокой и большой грудью. Мне нравилось наблюдать за тем, как реагируют на мою маму мужчины, когда мы встречались с ней в городе. Как они
