где вертелась Елена. Она подошла к мужу и потрепала за волосы, он посмотрел на неё снизу вверх, как смотрят дети на матерей.Лена вдруг стала прежней. Он смотрел на неё, на белую кожу лица, большие глаза, слышал артикуляцию, интонации голоса — всё то же самое, что и в день свадьбы. Значит, ему показалось, что она стала другой, просто он изменился, его изменило происходящее — а она осталась прежней! — Примерь, — нежно попросил он. Елена, заведя волосы за уши, сняла скромные сережки в форме гвоздик и стала надевать роскошные блестящие серьги, в которых и на элитные рауты не стыдно пойти. — Ой! Я ж тебе спасибо не сказала. Спасибо, любимый!Она стояла перед зеркалом и улыбалась себе. Владимир, почему-то опустил взгляд с лица жены на её бюст. Постепенно отстранившись, погрузился в тягучие мысли — как будто всё было сегодня, и не прошёл уже целый день.Когда он входил в дом, ещё слышался мужской смех, а, войдя в зал, он увидел уже ухмыляющихся ребят. — Ну что, сходил? Полегчало? — спросил Игорь. — Да... — кивнул он. — А где Наташа? — Игорь невинно обратился уже к Сергею. — У нас в комнате. Читает.Владимир остановился возле пустого кресла, кружа на месте и бессмысленно глядя прямо перед собой. Ему смеются в лицо — понятно, что у него нет ни выбора, ни объяснений, даже самому себе. У него было всего два пути — очень разных. Владимир, как оплёванный, ещё постоял с телячьими глазами и побрёл наверх. Это был второй путь...Лежа в темноте, он смотрел в потолок и тихо стонал. Дверь на первом этаже открылась, сначала один раз, следом второй — по деревянному полу быстро застучали каблучки, какая-то возня у самой лестницы и, наконец, в отворившейся двери показалась Елена. Она тихо прошмыгнула в тёмную комнату — даже в лунном свете было заметно её красное запыхавшееся лицо. Двигаясь, она издавала чуть слышные чувственные вздохи. Напротив большой кровати стояла кровать чуть меньше, между ними проход. Лена стала стягивать одежду, намереваясь улечься на второй койке. Володя зашевелился. — Ты не спишь? — как-то безразлично спросила она. — Нет.Елена продолжала готовиться ... ко сну. Она всегда спала или в ночнушке, или в одних трусиках, но в этот раз сняла всё. Подняв руки над головой, стала извлекать заколки из волос. Владимир чуть привстал, пытаясь разглядеть в темноте её ягодицы, до сих пор так его волнующие, но нет, кожа сливалась в одни тёмные очертания. Зато он мог бы поклясться, что увидел слипшиеся и оттого спутавшиеся волосики на лобке — когда она повернулась к нему, вглядываясь в тёмную бездвижную фигуру мужа — наблюдает ли он за ней? Как раз в этот момент выглянула луна, освещая стоявшую женщину... — Понадобилась твоя помощь? — после долгого молчания сказал он. — Да, — тяжело выдохнула она. — Ты была долго... — Надо было всё убрать. Начисто.Володя шмыгнул носом. Вдруг запинаясь, суетясь, он начал рассказывать ей, как ему сегодня понравилась теплица нового образца на огороде, какими возможностями и преимуществами она обладает по сравнению с устаревшими конструкциями. Елена улеглась в постель, Володин сумбур начал иссякать. Он подумал, что сейчас и всегда в ней особая стать и своя глубинная гордость. Несмотря ни на что, даже на то, что он видел...«Леночка моя, любимая», — пронеслось у него. Вспомнил свадьбу, роскошное белое платье — нахлынули дорогие воспоминания, и всё его существо затрепетало. А как он был счастлив, впервые просто поцеловав её в губы, как сладка и волнительна была опьяняющая радость взаимности. Всего лишь поцелуй в губы, как невинно, как чисто девственно это было... Её фигура, ее женское естество манили, сводили с ума. Познакомившись, он сгорал в огне чувств, грезил о ней, и не мог даже представить, что легко получит её, это было совершенно невозможно. Взаимность приходилось
