посылает.
— А зря, я уверен, что тебе бы понравилось. Вот Эльвире нравится, правда?
Я повернулся к Эле. Она отвернула голову к окну, и на просвет от солнечных лучей было видно как ей стыдно.
— Тебе же нравится, когда тебя ебут в жопу, да сука?
Молчит.
— Повернись.
Пощечина. Еще одна.
— Отвечай.
— Да, Хозяин, мне нравится, когда меня ебут в жопу.
И опять краска на лице, да еще и след от пощечины.
Что интересно девочка-провизор так и стояла, чуть приоткрыв рот, пылая, будто в шоке.
— Как тебя зовут?
Она как-то мутно, будто насквозь, смотрела на меня.
— Катя.
Они были чем-то похожи, разве что Катя была чуть младше и проще внешне, но это было даже мило. Внешность то ли учительницы младших классов, то ли провинциальной медсестрички.
— Эльвира моя рабыня, вещь. Я использую ее для своего удовольствия. И ей это нравится. Она любит стоять на коленях, под ошейником. Любит подчиняться мне и выполнять любые приказы.
— Правда, вещь?
— Да... Хозяин. Она горела от стыда.
Посторонний человек, абсолютно чужой. И ей рассказывали такие тонкие и сокровенные вещи о ней и в ее присутствии.
Я всегда знал, что унижает не столько оскорбление или боль, или даже обращение как с куском мяса, а именно вот такие простые слова, именно это вызывает жгуче-острый стыд и чувство унижения.
Катя смотрела на нас, не отрываясь, не произнося ни слова.
— Здесь есть подсобка, Катя?
Она машинально ответила.
— Да, конечно.
— Закрой аптеку минут на двадцать.
Было интересно, подчинится ли. К моему удивлению, она молча повернула ключ, поставила табличку «технический перерыв»
Подсобка была тесная, душная.
Я стоял лицом к Кате, Эливира чуть сбоку.
— Знаешь, Катя, Эльвире на самом деле не нужна смазка, она всегда готова принять в себя хуй, ты сейчас это увидишь.
— Юбку задери.
Эля молча потянула вверх узкую юбку. И вот я наблюдал стройные ноги в чулках. Конечно без трусиков. Гладко выбритый лобок.
— Сиськи.
Она также молча задрала водолазку, сдвинула лиф.
Руки по швам, глаза в пол. Дышит часто.
Это незнакомый ей поворот. Да и мне это в новинку.
Катя лишь смотрит заворожено.
Я подошел вплотную к Эле. Сжал ее пизду. Она подалась вперед, выдохнула. Потянул руку вверх, и вот она уже на носочках, на моей руке.
Стон.
Она мокрая. Течет дико. Я не ошибся, ее заводила ситуация не меньше моего.
— Ее можно ебать в жопу и так, смазки и с пизды хватит.
Я убрал руку. Она дышала часто, в глазах уже был туман, пелена похоти.
Я поднес руку к Катиному лицу. Провел по губам. Она приоткрыла рот. И вот она уже слизывает влагу из чужой пизды, прикрыв глаза.
Я сжал ее грудь, через халат. Тонкая ткань, под ней еще какая-то блузка и нет лифа. Я чувствую мягкую плоть, она подается мне навстречу.
— Тебе нравится то, что происходит, Катя?
— Да. Она ответила очень твердо, уверенно.
— Сними халат.
Я расстегивал ее блузку, и она не сопротивлялась. Мягкая грудь, двойка, торчащие соски. Я резко сжал оба. Она вскрикнула. Но не отстранилась.
— Тебя часто ебут, Катя?
Я сжимал ее сиськи, мял соски, тянул, похлопывал.
Она постанывала.
— Ннннеет. У меня парня нет сейчас.
— Приспусти джинсы.
Тоненькие черные трусики, гладкий лобок. Я уже тер ее клитор, она подавалась вперед.
— ТЫ хочешь кончить?
— Да, очень, пожалуйста, очень хочу.
Она затараторила, задышала, я чувствовал, как сжимается ее пизда, как она все ближе и ближе к оргазму.
Остановился.
Повернулся к Эльвире.
— На колени, соси.
Она покорно и с видимой радостью принялась за мой хуй.
Со стороны, конечно, та еще картинка. Одна внизу на коленях, сосет, жопа голая, сиськи болтаются, причмокивает. Вторая, широко расставив ноги, с джинсами спущенными до колен, с сиськами наружу, стонет от того, что ее ебут рукой.
— А ты, хороша, Катя, хорошая сука.
Она на секунду распахнула глаза, я сжал ее клитор до боли и она
