доставая из сумочки пудреницу.
Васек молча кивнул и сглотнул комок, а я прыснул про себя.
Это жестоко с его стороны. Даже я, зная правду, временами начинал пускать слюнки, глядя на эту его форму. Что уж говорить о посторонних, таких как Васек.
Тем временем Альбина закончила поправлять макияж и изящным жестом взяла со стола маленькую черную папочку с методичками и учебник.
— Фарит Тимурович, — проворковала она уже от двери, — не убегайте сегодня после уроков. У Сары Игнатьевны день рождения, она хотела устроить небольшой сабантуйчик. Скорее всего, она еще зайдет и пригласит вас лично.
— Благодарю, Альбина Петровна, — улыбнулся я ей в ответ. — Я обязательно буду.
Дверь за Альбиной закрылась, и Васек перевел ошалелый взгляд на меня:
— Вот это женщина, — выдохнул он через пару секунд. — Я бы не отказался с такой провести вечерок.
Я ухмыльнулся:
— Боюсь эта конфетка тебе не по зубам.
— Ты хочешь сказать, что у меня нет ни малейшего шанса? Что она никогда не заинтересуется таким, как я?
Я медленно покачал головой. Пусть думает, что хочет. Не объяснять же ему, в самом деле, что это соблазнительное тело, эти стройные ножки, эти игривые глазки и все остальное принадлежит трехметровому монстру с торчащими в разные стороны клыками, с когтями, способными разрезать стальные латы и вырывать сердца, и характером средневекового инквизитора, для которого жизнь человека и выеденного яйца не стоит. И этот монстр, ко всему прочему, мужского пола.
Васек обреченно вздохнул и поднялся со стула, направляясь к двери, когда в кабинет со смехом ввалились Ирина Федоровна и Светлана Павловна. Они умолкли, заметив Васька и меня, заговорщицки переглянулись, при этом Светлана Павловна густо покраснела и, опустив голову, прошла на свое место. А Ирина Федоровна смерила презрительным взглядом Васька, который тут же отвел глаза, и стремительно вышел в коридор.
Стол Ирины Федоровны, учительницы химии и биологии, находится рядом с моим, но ближе к окну. Это роскошная женщина. Разумеется, она ни в какое сравнение не идет с Альбиной с ее утонченными манерами и изощренными методами обольщения, но ее женское естество так и прет наружу. У нее почти идеальное тело, темно-русые шелковистые волосы до плеч, которые она всегда укладывает на пробор и подкалывает невидимками непослушную челку, приятные черты лица, сдержанная улыбка, похожая на улыбку Моны Лизы, маленькие ладошки с цепкими пальчиками, тонкие запястья и лодыжки, небольшая упругая грудь и гибкая талия, плавно переходящая в узкие бедра. Она всегда носит платья с глубокими декольте и юбки с умопомрачительными разрезами, туфли на высоченном каблуке и украшения, которые подчеркивают идеальный изгиб ее шейки и приятную округлость плеч.
Светлана Павловна почти полная противоположность Ирины. Невысокая фигуристая брюнетка, с выразительными зеленоватыми глазами, длинными волнистыми волосами, маленьким курносым носиком и шелковистыми пухлыми губками. Она всегда смешно краснеет в моем присутствии, носит мягкие бесформенные свитера под горло, которые, однако, ничуть не скрывают соблазнительные округлости ее еще совсем юного тела. Она читает французский язык, поэтому ее всегда сопровождает ореол французского шарма и аромат «Шанель № 5». Она носит юбки чуть ниже колена и высокие сапожки на небольшой танкетке или каблучке.
Честно говоря, из моих коллег она нравится мне больше всех, возможно, из-за того, что она моложе других, возможно, все дело в моей тяге к естественности, а, может быть, меня просто забавляет то, как она смущается в моем присутствии. Досадно, что с тех пор, как я устроился сюда, мне ни разу не удалось остаться с ней наедине — рядом все время крутится то Ирина Федоровна, то англичанка Людмила Эрастовна.
Я взял из стопки на краю стола верхнюю тетрадь и раскрыл ее, бросив быстрый взгляд на Светлану. Она сидела ко мне
