ширины в обхвате. Я видел, как моя Анастасия Михайловна в пьяном экстазе наслаждается смакованием первого заглоченного в самое горло члена. Ее лицо раскраснелось, глаза расширились, тушь потекла, ноздри громко задышали. «До шеи ей всадил! Глубоко берет» — похвастался хозяин мощной колбасы на которую насадил головой белую женщину униженную под собой. «Дай пять братан, сейчас ей сделаем привет из Эфиопии» — засмеялся другой. Он хлопнул по ладони соседа с обслюнявленным освобожденным членом, и ткнул своим черным в задыхающийся бабский рот. Толстая венистая палка начала насильно впихиваться в ухваченную голову Анастасии Михайловны, чьи волосы распались волнистыми белоснежными локонами на плечи. Резко он выдернул, ему на смену перехватил женщину за уши другой, и не давая отдышаться стал пропихивать свой кривой шланг с набалдашником. Остальные поддерживали, свистели, тянули к себе мягкие покрасневшие груди, и обращались ко мне — «Смотри, как твоя любимая обслуживает всех братьев. Тебе понравится белый».Я смотрел. Наблюдал за постыдным актом обожаемой женщины, стоящей на коленях перед группой чернокожих, сосущей и заглатывающей их длинные члены. Комната провоняла мужским потом и вонью от их влажных агрегатов. Один включил на сотовом рэп, и подтанцовывая бил елдаком по оттянутой груди Анастасии Михайловны. Смазка из его члена тянулась липкой струей по ее сморщенному соску. «Какие большие титьки у этой белой шалавы» — смеялся он.Она в конце концов посмотрела на меня. Это был пьяный взгляд мельком, пока ее размазанные помадой губы с языком старались ублажить бурую головку. Увидев, что я так и стою, Анастасия Михайловна с остервенением принялась отдрачивать два ближайших члена, и нырять головой то к одному то к другому. Сверху над ней заревел мужской голос. Я увидел, как липкие заряды густой спермы выстрелили в лицо и раскрытый рот моей любимой. Все сразу закричали — «Пей, пей, пробуй черного, даааа! Наваляли в хавальник! Распробуешь вкус настоящего мужчины никогда не забудешь черных!». Женщине с большим трудом удалось проглотить полный рот молочной массы. Туда уже совался следующий надроченный член.Меня толкнули сбоку. Я понял, что это был, который спустил в Анастасию Михайловну по его болтающемуся аппарату. Он легко поволок меня и приказал разойтись остальным. Они смеялись надо мной, обзывали, я был на коленях возле своей любимой от которой несло вонючими членами, слюнями и проглоченной негритянской спермой. В жарком пьяном порыве она засосала меня в самые губы! Я оторопел! Это было неожиданно возбуждающе и мерзко! Соленый вкус заполонил мой рот, в ноздрях завоняло немытыми хуями, но у меня хозяйничал язык моей любимой! Моей любимой падшей шалавы...Смачно размокнув засос, Анастасия Михайловна отбросила мое растерянное лицо и принялась поочередно сосать у подошедших. Я плохо соображал ничего не разбирал из за громкой музыки и смеха, но предложение сверху услышал. Он сказал — «Пусть белый сделает братский отсос!». Остальные подхватили и руки подтолкнули обратно в гущу событий с похотливой русской женщиной, ублажающей на коленях чернокожую толпу. Один отказался, сказав, что он не гомик, но другой вызвался сам. Они даже не дали ничего сказать растерянной Анастасии Михайловне, сразу воткнув один член за щеку и далеко отодвинув ее вбок. Пальцами мне показывали, чтобы я сосал через ее натянутую кожу. Зрелище стоящей возле меня голой любимой чьи отвислые молочные сиськи мнут черные руки, негритянский член за ее щекой, небывалое возбуждение иметь возможность целовать Анастасию Михайловну заставили сосать ее лицо. Я чувствовал тугую головку под ее натянутой щекой! Сильно воняло, и было противно, что надо мной смеются, что я делаю это, чтобы получить частицу возможности быть с той, которая даже сейчас смеется взглядом и презирает.Быстро им надоело шутить, что
