как голодное животное, Лелька рычала, как раненая тигрица. Я выкрикивал нечеловеческую ругань, пытаясь продолбить это пухлое тело насквозь.
После очередного толчка, я так сильно шлепнул яйцами, что они заныли от боли, пронзая меня до мозга. Это было крайне болезненно и невероятно приятно одновременно. Я начал кончать. Лелька рычала в экстазе. Все эти крики заглушил спасительный звонок, призывающий коллег вернуться с перерыва на рабочие места.
Еще подергиваясь, я навалился на мокрую от пота спину девушки. Еще пять минут мы дышали, как паровозы, не находя сил подняться со стола.
Наконец-то Леля зашевелилась подо мной.
— Мне надо идти, — сказала она.
— Ага, — прохрипел я.
Она бросила рваную майку на пол к трусикам.
— На память, — улыбнулась она, запахнула халат и пошла к двери.
Обессиленный, со стола я перекатился в кресло.
Стоя в дверях, она обернулась.
— Так я еще зайду? — улыбнулась она.
Я улыбнулся в ответ — возражать смысла не было.