Мы сказали маме, что ненадолго сбегаем с тетей Людой до дома. Мама махнула рукой, нежась на солнце. Тетя Люда вся дорогу шла впереди, как бы сама по себе, словно не замечая нас, тащившихся сзади. Впрочем, мне нравилось рассматривать ее ягодицы в двух шагах впереди.
— Ну... — начала она, когда мы вошли в комнату — Что вы мне сказать хотели?
Под ее взглядом даже я чувствовал себя неуютно.
— Мам, а что такого? — начал Мишка. — Ну подумаешь, минет.
Я с таким началом разговора был категорически не согласен, но меня никто не спросил.
— Как это что такого?! Вы же брат с сестрой!
— Ну это же не секс!
— Все что с членом — секс!
— А как же онанизм?
— С членом и женщиной!
— А хоть бы и так? Это же наше дело! — завелся Мишка.
— Как это ваше!? — захлебнулась от возмущения тетя Люда. — А ну иди сюда! — замахнулась она.
Я был категорически против рукоприкладства и потому обхватил ее сзади, прижимая руки к бокам:
— Теть Люд, не надо!
— Пусти! — вырывалась она.
Мишка, отойдя на два шага, снова утратил зачатки наглости и прятал глаза. Я удерживал разбушевавшуюся тетю Люду, чувствуя пахом прижатые ко мне ягодицы. Они терлись об меня, задевая член, быстро твердеющий от этого. Вскоре я откровенно вжимался между ее ягодиц, только здорово мешали мои плавки и трусики ее купальника.
— Успокойтесь, теть Люд! — увещевал я.
— Не могу! Это ж надо такое сказать, а!?
Она снова потянулась к Мишке. Я наконец-то умудрился прижаться к ней так, что головка выскочила из-под резинки. Дальше плавки скатились вниз почти без моей помощи.
— Ну что вы тут устроили!? — старался я их образумить, удерживая тетю Люду — Хватит! Можете вы нормально разговаривать или нет?
— Можем. — тетя Люда вроде сбавила тон. — Руки мне отпусти.
— Не пущу, пока не буду уверен что вы успокоились!
— Ладно. Так что там дальше?
— Ну... — начал я, давая ей освободить руки, но продолжая удерживать за талию cцепив пальцы на животе. — теть Люд, может все же взглянем на это с другой стороны? Они уже взрослые. Секса хочется. Почему бы Ирке не сделать брату минет? Дело-то, по сути, пустяковое. А то ведь природу не обманешь — он пойдет на стороне искать, а там всякие попадаются... потом вензаболевания, неожиданная беременность, да и вообще... Явится такой — мам, я женюсь! Оно вам надо, в его-то возрасте?
— А по-другому он никак не мог? Только обязательно с сестрой?
— Не только. — дернул черт за язык Мишку. — Еще с Риткой.
— Чего-о-о? Еще и с Риткой!?
Забыв, что я ее держу, она рванулась к нему, но у нее вышло только нагнуться вперед, вытянув руки к сыну. Мишка почти успел отпрыгнуть, но тетя Люда сумела вцепиться в плавки. Его член вывалился наружу, но ее это не остановило. А вот мой при этом уткнулся в промежность нагнувшейся женщины. Да еще так удачно — слегка нажав, я почувствовал как головка, растягивая ее трусики, углубляется между губок. Правда, совсем уж вглубь трусы меня не пустили. Я, забыв об осторожности, вертелся, надеясь членом как-нибудь сдвинуть их, пока тетя Люда с сыном переругивались. Головка скользила по бедру, задевала за толстый краешек трусов между ног, и в какой-то момент мне казалось, что этот краешек сдвигается, но... Она так увлеклась, что не замечала моих усилий и я, измучившись, подумывал рискнуть и на мгновение убрать одну руку от ее живота чтобы отодвинуть мешающие трусы.
Тетя Люда тянулась к Мишке, вырываясь из моих рук, я не отпускал. После каждой попытки, качнувшись назад, она вновь и вновь прижималась промежностью к головке. Неужели не замечает? — думал я. Она еще раз предприняла решительную попытку добраться до сына, попытавшись шагнуть вперед и дернуть его за плавки. От резкого движения неожиданно для меня самого мои попытки увенчались успехом — край натянувшихся трусов, подталкиваемый членом, таки соскользнул с одной губки. Головка коснулась волосков и оказалась совсем близко от ничем
