... подлавливал меня новым изощренным финтом. Секиль стенал, вагина ныла — сдерживать животный натиск демона не хватало сил. Тело сдавало позиции, все энергичнее подмахивая его толчкам — ноги разъезжались по простыни шире и шире, спинка прогибалась, задница жадно вихляла ему в такт, похотливо подставляя текущую щелку на расправу рогатому ебарю.
— А! А! Ах! Хах! Ах!... — стонала я под бодрый скрип кровати. — Ха!... А... Ааааа!..
— Да, да, козочка, — блудливо подзуживал инкуб на ухо, — любишь еблю, моя сладенькая? Млеешь, когда хуем тебе маточку таранят? По душе твоей пизденке ебарь козлоногий?
— Ах... хааааа! — страстно выдохнула я, насаживаясь до упора на «кол».
— Блядь, шалашовка распутная — ворковал демон, горячо буравя членом мои недра, — я тебя до корня натягиваю, а твоя писька только пуще распаляется. Хочешь меня? Хочешь еще? Хочешь пизду хуем баловать?
— Аааааа, — почти заорала я под градом мощных толчков, сладко потрясающих матку, — даааа... даааа!... еще! Трахай меня! Натяни на свой хуй, выеби!!!
Бес схватил меня за бедра и за пару минут отъебал до такого спазма, что в глазах потемнело от конвульсий оргазма. Матку скрутило, в глазах фейерверк, тело дрожит — а он язык высунул и знай наяривает.
Едва немного отпустило, инкуб опрокинул меня на спину и, ухватив за ляжки, принялся жадно вылизывать и сосать мою дрожащую сочащуюся киску. Его распутный язык бесцеремонно забирался меж возбужденно-плотных лепестков срамных губ, щекотал клитор и отирался у преддверия вагины; какой же он у него все-таки длинный и изворотливый. Распялив мне коленки, демон рьяно присосался к влагалищу, запустив язык глубоко внутрь. Он сновал им во мне, доставая до матки и смачно чавкая, отчего моя пизда снова загорелась страстной охотой.
— Лакомая писька, щелочка медовая, — ворковал инкуб, вылизывая мои соки, точно нектар, — так бы и сосал пизденку твою пряную.
Растворившись в сладострастии, я отдавалась ему, будто течная самка: извивалась, подставлялась под бесстыжие ласки, стонала в голос, прижимаясь распаленной припухшей вульвой к жадному рту. Тело полыхало, глаза заволокло пеленой первобытной похоти.
Вылизав все дочиста, бес снова пристроился к моей щелке и засадил в меня твердый жилистый фаллос.
— Ооооох! — застонала я, тотчас сладко заерзав попкой, чтобы насадиться поглубже на член.
— Любо тебе, козочка? — вкрадчиво пел инкуб, мелкой дрожью фаллоса дразня горячую вагину. — Нравится как тебя трахаю? Не стесняйся, скажи, чего хочется, — все сделаю. Выебу до райских врат и небушка в алмазах.
— Ооох!... Аххх! — похотливым эхом отзывалась я, подмахивая попкой и бесстыже расщипелившись.
Не прекращая энергичной ебли, он склонился надо мной и похабно облизнулся:
— Как же твои дойки сладко трепыхаются, просто загляденье.
Я взялась за свои налитые, опухшие от возбуждения и щипков сиськи и принялась демонстративно их мять и наглаживать. Инкуб смотрел, как я тискаю и кручу соски, высунув язык и откровенно исходя слюной.
— Хватит без дела слюни пускать, — хрипло сказала я, крепко стискивая груди сосок к соску. — Полижи мне доечки. — Бес не заставил себя ждать, длинный скользкий язык тотчас ринулся с чавканьем ублажать восставшие сосочки. Ооооох, как же приятно, когда сразу оба лижут!... Да-а, вот так, а теперь по очереди каждый и пососать... Растянутое нутро сладко пульсировало, ритмично обжимая горячий член. — Давай, еще, работай языком, оближи как следует, чтобы были мокренькими, — стонала я, тиская свои сиськи, и подставляя ему под язык то одну, то вторую. Скоро он меня так обслюнявил, что по ребрам текло, а груди стали неимоверно скользкими и чувствительными. Малейшее касание и матка сладко сокращалась, выжимая в пизденку новую порцию соков.
Хочу еще, хочу большего!... Я крепко обвила его ногами и принялась пришпоривать пятками. Потом схватила за рога и, подняв ему голову,
